В политической среде нет единого мнения, была ли бедность одной из основных причин «арабской весны». С одной стороны, именно бедность и безразличие властей заставили Мухаммеда Буазизи совершить акт самосожжения 17 декабря 2010 года. С другой стороны, над всем арабским миром к этому времени уже нависла угроза принудительной «демократизации». Огню достаточно было лишь немного заняться, чтобы в него со всех сторон полились тонны масла.
Безработицу также сложно считать причиной волнений. Среди людей старшего и среднего возраста она была незначительной. В государствах региона проводились достаточно эффективные экономические реформы. До реформ, уровень безработицы был высок, но в начале двухтысячных ситуация заметно улучшилась. Рост экономики нефтедобывающих стран и высокие цены на нефть способствовали появлению большого количества рабочих мест.

Проблемы пришли оттуда, откуда их совсем не ждали. Старые арабские режимы, несмотря на справедливые претензии по многим вопросам, не пренебрегали достижениями современной цивилизации. В восьмидесятые годы, благодаря модернизации системы здравоохранения, детская смертность в арабском мире практически сошла на нет, причем рождаемость оставалась традиционно высокой. Благодаря массовой вакцинации, внедрению современной медицины и привлечению иностранных специалистов, темп роста населения в арабских странах заметно вырос. Все это привело к резкому росту молодежи в общей численности взрослого населения. Накануне арабской весны безработица среди молодежи стала очень высокой. Причем в большинстве своем это была образованная молодежь.

На площади Тахрир

Как известно, молодежь в целом более склонна к радикализму, к экстремизму, чем люди среднего и пожилого возраста. Это достаточно известный, давно установленный факт. Таким образом, к 2010 году арабский мир наполнила взрывоопасная смесь из образованных, не женатых, безработных молодых людей — активных пользователей интернета. Именно с их помощью был раздут огонь «большой арабской революции». Когда организаторы флешмоба на площади Тахрир в Каире воззвали через Facebook к своим согражданам, ожидалась акция численностью 1500 — 2000 человек. Реальность превзошла ожидания в 100 раз.

Арабская зима

Если бы все арабские режимы поступили со своей молодежью так, как это додумались сделать в Саудовской Аравии, а именно — организовали для молодых людей рабочие места (монархия не пожалела средств ради того, чтобы выпускники ВУЗов были заняты в сфере образования), арабская весна могла быть менее масштабной. Менее масштабной — это значит она могла обойти стороной те арабские страны, которые, по мнению Запада, можно было «демократизировать» бескровно. Сирия, например, или Ливия, были обречены на погружение в «управляемый хаос». Свержение режимов Муаммара Каддафи и Башара Асада было обязательным пунктом в плане по глобальному переустройству мира в целом, и Большого Ближнего Востока в частности.

Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Владимир Сотников:
«США использовали технологические новшества для того, чтобы контролировать настроения среди определенных слоев арабского общества. Таковой в первую очередь является «рассерженная молодежь», которая требует реформ. Американские аналитические центры пытались направить ее в русло, которое для США являлось бы гарантией сохранения своего влияния. Но одновременно с этим создается ощущение, что не только демократические процессы, но и конфликты, происходящие в арабских странах, являются хорошо управляемыми. Это похоже на использование элементов теории «управляемого хаоса».

Владимир Путин:
«В целом же происходящее в арабском мире весьма поучительно. События показывают, что стремление внедрить демократию с помощью силовых методов может и зачастую приводит к абсолютно противоположному результату. Со дна поднимаются силы, в том числе и религиозные экстремисты, которые пытаются изменить само направление развития стран, светский характер их управления».

Если статья была полезна

С точки зрения истории Северная Африка это причудливое переплетение древнеегипетской, исламской и средиземноморской цивилизаций. Официальным языком в этих странах является литературный арабский, он служит основным средством общения образованной части населения. Берберы, беджа, копты и другие представители национальных меньшинств говорят и на арабском, и на его многочисленных диалектах, и на своем родном языке.

Экономика региона основана на добыче полезных ископаемых - нефти, газа и фосфатов, использовании сельскохозяйственных угодий, а также на торговле и туризме. Значительная часть добываемых энергоносителей и фосфатов экспортируется во многие страны мира, прежде всего в европейские. Разрабатывают также месторождения железа, угля, олова, молибдена, мрамора и гранита. Хлопок, цитрусовые, финики, а также ранние овощи экспортируются в страны Европы.

Огромную роль в экономике государств Северной Африки играет важнейшая мировая водная артерия - Суэцкий канал. Канал связал бассейны Атлантического и Индийского океанов, облегчив путь кораблям из Европы в страны Южной и Юго-Восточной Азии. Эксплуатация канала приносит Египту значительные доходы - более 1 млрд. долл. в год.

Тунис, Египет, Ливия, Алжир долгое время считались достаточно благополучными государствами арабского мира, не говоря уж об Африканском континенте. И несмотря на это, именно здесь развернулись основные баталии «арабской весны».

Тунис был первым в цепи государств Северной Африки и Ближнего Востока, которые захлестнула волна антиправительственных выступлений и народных волнений, вошедшая в историю как «арабская весна».

В значительной степени данный кризис оказался неожиданным для многих специалистов. Тунис на протяжении ряда лет считался одной из самых благополучных стран Магриба и арабского мира. Так, например, ВВП по паритету покупательной способности (ППС) в расчете на душу населения в 2009г. в Тунисе составил $8.000 (122-е место в мире). Рост ВВП по данным МВФ в 2010 г. составил 3,7%. Средняя продолжительность жизни составляет 74 года в то время как в 1987 г. она равнялась 67 годам. По официальной тунисской статистике две трети тунисских семей проживают в собственном доме, каждый пятый тунисец владеет личной автомашиной. Начальным образованием охвачены практически все дети старше шести лет. В Тунисе были расширены старые и созданы новые университетские центры. Процент молодежи в возрасте от 19 до 24 лет, обучающейся в вузах вырос с 6% в 1987г. до 31% в 2004г.

В процентном отношении к населению по числу студентов Тунис занимает одно из первых мест в арабских странах. Все эти факторы позволили в 2004 г. президенту Франции отозваться о Тунисе как «оазисе спокойствия в арабском мире» и «тунисском экономическом чуде».

В политическом плане Тунис активно участвовал в Средиземноморском союзе, одним из главных инициаторов создания которого стал президент Франции Н. Саркози. Для него Тунис был «стратегическим партнером Франции», в том числе в противостоянии радикальному исламизму.

Оборотной стороной «тунисского экономического чуда» были подавление гражданских свобод, тотальная цензура СМИ, сотни узников совести, пытки и издевательства в тюрьмах. Тунис представлял собой типичный пример квази-демократии - за фасадом формальных демократических институтов (всеобщих альтернативных выборов, двухпалатного парламента, многопартийной системы, разделения властей, профсоюзов, различных общественных, женских, молодежных организаций) действовал авторитарный режим личной власти.

Острой проблемой оставалась безработица, составившая в 2005г. свыше 14 %. Причем среди молодежи этот процент существенно выше. Происходил значительный рост цен, в том числе на продукты питания и на предметы первой необходимости. Поводом для беспорядков стал резкий рост цен (на 30-50%) на продовольствие (муку, оливковое масло и сахар).

Шло расслоение общества. В Тунисе вокруг стареющего президента Зин аль-Абидин Бен Али, бессменно руководившего страной с 1987 г., процветали коррупция и протекционизм. До трети экономики страны контролировалось семьей президента и кланом его супруги, Лейлы Трабелси. Французские исследователи М. Камо и В. Жейсер характеризовали режим Бен Али, как «авторитарный синдром».

Данные факторы привели к развитию социально-экономического и политического кризиса в стране.

Выступления протеста под лозунгами демократизации и повышения уровня жизни, начавшиеся в конце 2010-2011гг., затронули, кроме Туниса, еще целый ряд государств арабского мира.

Толчком к началу массовых выступлений послужило публичное самосожжение 17 декабря 2010г. уличного торговца фруктов и овощей в Сиди-Бузид Мохаммеда Буазизи, чьи товары были конфискованы властями. Публичное самосожжение инициировало ряд подобных инцидентов среди людей, оказавшихся в подобной ситуации, причем похороны превращались в демонстрации протеста.

• 27 декабря тунисские профсоюзы провели в столице страны манифестацию солидарности с волнениями в Сиди-Бузид. Акция была разогнана полицией. 3 января произошла акции протеста против безработицы и подорожания стоимости жизни прошли в городе Тала: 250 человек, в основном студенты. 10 января произошла вспышка насилия в городах Тала и Касерин, беспорядки и в Эттадхамуне - рабочем пригороде в 15 км от центра столицы. В этот же день президент Бен Али выступил по национальному телевидению, чтобы осудить «хулиганов в масках и их действия».
• 12 января премьер-министр М. Ганнуши объявил об увольнении министра внутренних дел Рафика Бельхаджа Касема и велел освободить всех арестованных с начала конфликта с целью умиротворения восстания. 13 января Тунис захлестывает волна беспорядков, в ходе которых звучат антиправительственные лозунги. В ответ полиция открывает огонь по демонстрантам.

Пик народных волнений, приведших к бегству президента из страны, пришелся на 14 января. Власть тем временем переходит в руки военных, которые объявляют свободные демократические выборы.

Несмотря на то, что президент Бен Али отправил в отставку мэра г. Сиди-Бузик и министра внутренних дел, протестные акции усиливались и вскоре начались в столице г. Тунисе.

Что касается действий тунисских властей, то с самого начала они отличались жесткостью по отношению к манифестантам. Силы правопорядка открывали огонь на поражение по группам молодых людей, мотивируя свои действия тем, «что демонстранты совершали хулиганские действия, нападали на полицейские участки, а некоторые из них были вооружены». В результате продолжавшихся столкновений по официальным данным к середине января погибло более 30 манифестантов, многие были ранены.

Выступления протеста распространились на тунисскую диаспору в странах ЕС, наиболее массовые из которых имели место во Франции и Бельгии. Здесь устраивались митинги перед дипломатическими представительствами Туниса и, наряду с социально-экономическими лозунгами, звучали требования проведения подлинной демократизации и отставки президента Бен Али.

Свою озабоченность в связи с «непропорциональным применением силы против демонстрантов» выразили представители ЕС и США.

13 января 2011г. Бен Али выступил с обращением к нации. Он осудил «акты насилия, совершаемые участниками манифестаций» и призвал «все политические силы к проявлению ответственности». В то же время он заявил, что хотел бы вести диалог «простым языком со всеми - с безработными, неимущими, политиками, теми, кто хочет большей свободы». Бен Али объявил, что будут снижены цены на основные продукты питания, а также, что он не будет вносить изменения в конституцию, с тем, чтобы иметь возможность выдвинуть свою кандидатуру на шестой мандат на президентских выборах 2014г. Он подтвердил также, что отдал приказ силам правопорядка не применять огнестрельное оружие против демонстрантов. В то же время в Тунисе было введено чрезвычайное положение, объявлен комендантский час с 20.00 вечера до 06.00 утра, в столицу были направлены армейские части. Однако эти меры не привели к стабилизации ситуации.

Несмотря на то, что утром 14 января на улицы столицы вышли несколько десятков демонстрантов с лозунгами в поддержку Бен Али, тысячи противников президента продолжали протестные манифестации. Причем, если ранее демонстрантами выдвигались социально-экономические требования, то на этот раз превалировали политические, с требованием немедленной отставки президента Бен Али.

Во второй половине дня 14 января 2011г. Бен Али досрочно снял с себя обязанности президента и покинул страну (экс-президента приняла Саудовская Аравия). Перед своей отставкой Бен Али специальным распоряжением назначил согласно конституции временно исполняющим обязанности президента спикера тунисского парламента Фуада Небазаа. Однако в этот же день премьер-министр М. Ганнуши объявил о том, что принимает на себя обязанности президента, что вызвало протест ряда известных тунисских юристов, так как данное решение противоречило конституции Туниса. В то же время в столице вновь начались манифестации, теперь уже с требованием ухода Ганнуши.

Создавшееся двоевластие разрешил Конституционный суд, объявивший 15 января 2011г. спикера парламента Фуада Небазаа исполняющим обязанности президента Туниса. 16 января Фуад Небазаа принес президентскую присягу и поручил премьер-министру М. Ганнуши начать консультации с лидерами оппозиции с тем, чтобы сформировать коалиционное правительство национального единства.

Коалиция сформировала временные органы исполнительной и законодательной власти. Лидеры коалиции подтвердили, что через год после принятия новой конституции в Тунисе пройдут всеобщие выборы новых органов власти.

Социально-экономическая ситуация в Тунисе остается сложной, что провоцирует протестные выступления, в том числе с исламистскими лозунгами.

Ветер «арабской весны» 28 декабря 2010г. достиг Алжира. Основой экономики Алжира является нефть и газ, дающие 60 % госдоходов и 95 % экспорта. Алжир является 4-м мировым экспортером газа. Усилия по диверсификации экономики с привлечением иностранных инвестиций пока ощутимых результатов не приносили из-за коррупции и бюрократизма. Промышленность остро нуждалась в модернизации.

Мировой кризис 2008 г. Алжир достаточно неплохо пережил за счет созданной в «тучные год» «подушки безопасности» (в виде Фонда регулирования).

Но вот социальные проблемы никуда не делись. Средняя зарплата в стране - 25 тысяч динаров в месяц (столько стоит месячный найм двухкомнатной квартиры в столице). Все то же обилие безработных с дипломом, безработица среди молодежи достигала 46 %. Жилищный кризис стал постоянным бичом социальной сферы Алжира. При этом доходы бюрократической элиты, сидящей на «трубе», неуклонно росли. Вообще, трудно говорить о социально-экономическом здоровье страны, в которой треть населения занята в «теневом секторе» экономики.

Были и проблемы национальные. 16% населения Алжира - берберы, отличающиеся высоким уровнем национального самосознания. В 1990-е годы они активно поддержали борьбу с исламистами, в 2001 г. устроили свою собственную «весну» в Кабилии, после чего власти пошли на ряд уступок, в т.ч. и придание берберскому языку официального статуса.

Во главе государства стоял ветеран национально-освободительной борьбы, десятилетия проведший в эмиграции, 75-летний Абдель Азиз Бутефлика, избранный в 2009 г. на 3-й срок (после внесения соответствующих поправок в конституцию).

В парламенте (Национальной народной ассамблее) президент опирался на абсолютное большинство (239 из 389 мест), представленное коалицией 3-х партий - "Фронт национального освобождения" (ФНО), созданной в 1990-е как опора военного режима "Национально-демократическое объединение" и умеренно-исламистской "Движение общества за мир" (ДОМ).

Парламентская оппозиция представлена двумя берберскими партиями ("Фронт социалистических сил" и "Объединение за культуру и демократию"), социалистической "Партией трудящихся" и умеренно-исламистским "Движением за национальную реформу". Несмотря на присутствие представителей разных партий, по мнению Ф. Гарднера: «В Алжире не существует подлинного политического плюрализма, а есть лишь «фасадная многопартийность».

Телевидение в Алжире находилось под контролем государства, но в Алжире свободно вещали несколько французских частных телеканалов (в т.ч. один берберский). Достаточно развита была и независимая пресса, но журналисты нередко получали штрафы и даже реальные тюремные сроки за критику власти и армии.

С 2006-го в Алжире наблюдался рост террористической активности исламистских боевиков из «Салафитской группы проповеди и джихада», переименованной в «Аль-Каиду исламского государства Магриб» (АКИМ).

Как и в Тунисе, непосредственной причиной волнений стал рост цен - сразу после Нового года в Алжире резко подорожали сахар и растительное масло, а за ними и другие продукты. Подорожание было спровоцировано затеянной властями борьбой с незаконной торговлей - закрытием стихийных рынков, требованием к уличным торговцам обзавестись кассовыми аппаратами.

Итак, основные причины протестного движения в Алжире: безработица, особенно среди молодежи; жилищный кризис, коррупция власти; низкая заработная плата, бедность.

Нерешенность социально-экономических проблем наряду с начавшейся «арабской весной», прежде всего свержением режима Бен Али в соседнем Тунисе, стали катализаторами протестных выступлений в январе 2011г. в Алжире.

Манифестации начались в квартале Баб аль-Уэд алжирской столицы, населенном в основном представителями неимущих слоев. Вскоре они приобрели массовый характер и распространились на другие регионы страны. В результате волнениями, сопровождавшимися актами вандализма и столкновениями с полицией, были охвачены 20 из 48 провинций Алжира.

На улицы десятков городов и пригородов столицы вышли возмущенные бедняки, главным образом безработная молодежь. Они требовали отставки президента, громили государственные учреждения, 5 человек были убиты в столкновениях с полицией, дело дошло до стрельбы боевыми патронами.

Протесты оживили исламистов - живущий в изгнании в Катаре их лидер Аббас Мадани приветствовал протесты, призвав своих сторонников в Алжире возглавить движение.

Власти реагировали быстро и жестко и к 9 января протесты были подавлены. В их организации обвинили торговую мафию. Одновременно государство установило потолок цен на продукты первой необходимости, фактически за счет субсидий цены понижены на 40%.

Стихийные протесты способствовали пробуждению оппозиции, сформировавшей 21 января «Национальную координацию за перемены и демократию». Главную роль в нем играли берберские и левые организации, в его состав вошли также известные писатели и журналисты, исламисты остались за бортом. Умеренные исламисты сформировали свой альянс («Национальный альянс за перемены») вокруг бывшего премьер-министра А. Бенбитура. Требования их были схожи: отставка Бутефлики, отмена чрезвычайного положения, конституционная реформа, борьба с коррупцией.

Наконец, самое неожиданное, фактически поддержало данные требования и армейское командование - в их газете «Аль-Ватан» появилась статья, где говорилось, что «алжирский народ хочет изменения режима», и что Бутефлика эти изменения провести не может, ибо «покрыт множеством шрамов прошлого».

Да и оппозиционеры возлагали надежды на армию. На прямой вопрос журналиста на пресс-конференции о том, кто же должен заставить Бутефлику отказаться от власти, был получен ответ: «те, кто привел его на этот пост».

Намек на армию был ясен всем.

«День гнева» был назначен на 12 февраля. 3 февраля Бутефлика попытался упредить противников, изложив свой проект реформ. Обещал в ближайшее время отменить чрезвычайное положение, создать тысячи рабочих мест для безработной молодежи, дать оппозиции эфир на государственном телевидении.

• 12 февраля до 10 тысяч человек вышло на демонстрации в столице, полиция действовало жестко, арестовано около 400 человек. Не менее жестко полиция пресекала акции протеста и в других городах.
• 19 февраля история повторилась, хотя в этот раз на митинги вышло меньше людей. 24 февраля было выполнено первое требование протестантов - в стране было отменено чрезвычайное положение.

После чего оппозиционный блок развалился. Попытки проведения митингов продолжались в марте-апреле, но на них полиции и журналистов собиралось гораздо больше, чем участников. На этом алжирские «несогласные» угомонились. Часть их призвали к «прекращению насилия» и «мирной борьбе».

В начале марта о необходимости конституционной реформы заговорили и партии правящей коалиции. Весной происходили и социальные протесты коммунальных гвардейцев, митинги студентов за реформы образования, берберские демонстрации в Кабилии. Были и нападения исламистов на отели, постояльцы которых нарушают исламскую мораль.

Алжирские власти достаточно оперативно отреагировали на «обеспокоенность общества и желание реформ». Были приняты и экономические меры: повышение зарплаты, облегчение условий выдачи кредитов и ведения малого предпринимательства, прекращение борьбы с неформальной торговлей. Как хорошо заметила одна из частных газет: «Для властей оказалось все просто: каждая революция конвертируема в евро или динары, которые необходимо заплатить».

• 3 февраля 2011г. президент Алжира Абдель Азиз Бутефлика сообщил о начале политических реформ в ближайшее время - снятие чрезвычайного положения (действующее с 1992 года), доступ на радио партий, мирные демонстрации.
• 15 апреля Бутефлика в новом выступлении пообещал конституционную реформу в целях укрепления демократии. Обещал новые законы о выборах и СМИ, но конкретных сроков не назвал. Летом власти пытались провести ряд национальных форумов, но оппозиция их проигнорировала.

В сентябре последовали первые осторожные реформы - отменены уголовные наказания журналистам за профессиональную деятельность. В декабре приняты новые законы о политических партиях и общественных организациях, облегчившие их регистрацию. Но одновременно запрещающие участвовать в их деятельности любому алжирцу, «несущему ответственность за использование религии, приведшее к национальной трагедии» (т.е. исламистам-участникам событий 90-х).

В то же время власти обещали облегчить иностранные инвестиции в нефтегазовый сектор страны.

Третьей страной, в которую пришла «арабская весна», стала Ливия, в которой протестное движение началось 13 января 2011 г.

Причины возникновения протестного движения в Ливии в значительной степени отличаются от таковых в Тунисе и других арабских странах, где происходили народные выступления против правящих режимов.

Ливия - богатая нефтедобывающая страна с небольшим населением (в 2007 г. там проживало 5,24 млн. чел.) и достаточно высоким уровнем жизни. Недаром тысячи иностранных рабочих из соседних арабских и африканских стран приезжали на заработки в Ливию, привлекаемые высокими, по сравнению с их странами, зарплатами. В то же время «лидер ливийской революции» в соответствии с доктриной, изложенной в его «Зеленой книге», создал в Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии (таково официальное название Ливии) достаточно уникальный государственно-политический строй - некий синтез ислама, ливийского национализма и элементов социализма. После свержения монархического строя и прихода в 1969г. к власти М. Каддафи в Ливии введены бесплатное образование, медицинское обслуживание, относительно низкие цены на продукты питания и бензин. При Каддафи в Ливии довольно высоко поднялся уровень жизни, население пользовалось рядом привилегий. В результате продолжительность жизни достигла 74 лет, а уровень грамотности составил 88 %. Но это одна сторона. Другая заключается в том, что в Ливии было установлено типично диктаторское правление, где все решал один человек - Муаммар Каддафи, который периодически жестко расправлялся с теми, кто вызывал у него подозрение.

Поэтому вряд ли социально-экономический фактор играл определяющую роль в возникновении протестного движения.

Здесь можно выделить комплекс причин: недовольство части населения узурпировавшей власть семьей Каддафи и приближенных к ней кланов, межклановое и межплеменное противоборство, действие исламского фактора. Ливия - племенное государство, и многое зависит от внутриплеменной расстановки сил. В 1969 г. Каддафи сверг короля Идриса, который еще до того, как стал королем, возглавлял исламскую общину синуситов и опирался на Бенгази, на восточные ливийские племена. Опорой режима Каддафи, в основном, были племена на западе страны - в Триполитанской части.

Среди племен и кланов существенную роль играют суфийские ордена, в частности, орден сенуситов, исповедующий ортодоксальный ислам и не приемлющий официальную идеологию «Зеленой книги». Влияние этого ордена больше всего было распространено на востоке Ливии, откуда происходил король Идрис I, которого сверг М. Каддафи. Поэтому появление у повстанцев, борющихся с Каддафи, государственных флагов Ливии времен короля Идриса I, а также восстановление королевского гимна нельзя считать случайностью.

Итак, несмотря на социальные и экономические победы прошлых лет, после свержения правительств в соседних странах (Тунис и Египет), в Ливии начались волнения. По большей части они возникли из-за низкого уровня свобод и прав граждан, к тому же высокий уровень коррупции губил рост уровня жизни за счет доходов от нефти.

Восстание в Ливии началось с инцидента в городе Бенгази 15 февраля. Причиной волнений стал арест юриста и правозащитника Фатхи Тербиля. Демонстранты, координировавшие свои действия через социальные Интернет сети, собрались у здания местной администрации, требуя его освобождения.

«День гнева» прошел 17 февраля. В этот день прошли массовые выступления в городах Бенгази, Бевида, Зентан, Ружбан и Дерна. В столице Триполи прошел митинг сторонников Каддафи. С 18 по 20 февраля 2011г. в Восточной Ливии (Киренаика) произошли восстания, которые не смогли подавить местные правоохранительные службы.

Начиная с 18 февраля антиправительственные волнения в Бенгази переросли в вооруженный мятеж, поскольку расквартированные здесь части ливийской армии перешли на сторону оппозиции. Глава МВД Ливии генерал армии Абдель Фаттах Юнис порвал с Каддафи и призвал армию переходить на сторону протестующих.

• 22 февраля мятежники распространили свою власть на город Тобрук, войска перешли на сторону оппозиции. К 24 февраля вся Киренаика перешла под полный контроль мятежников. Ливийские власти временно оставили попытки вернуть контроль над регионом. 5 марта отряды оппозиционеров выдвинулись в направлении Сирта. В этот же день с запада к Бин-Джаваду подошла тяжело вооруженная группировка войск Каддафи, после чего начались ожесточенные бои за город. 6 марта войскам Каддафи удалось перехватить инициативу и начать контрнаступление на восточном фронте.
• 20 марта без разрешения ООН войска США начали наступление с территории Туниса. Началась операция «Рассвет Одиссея». Это ознаменовало участие США в гражданской войне в Ливии.

Западный фронт начал все ближе и ближе подходить к Триполи. Войска США были остановлены на рубеже Завия - Сабрата. Немного позже войска Каддафи смогли отбросить войска НАТО от берега, но потеряли город Мисрата.

Западный фронт продолжал наступать, войска Каддафи вели сопротивление. 27 апреля около триполи высадился десант итальянской морской пехоты, началось одновременное наступление на город натовских войск.

9 мая началась операция «Белое Солнце Пустыни». Арабский контингент начал наступление на Дерну, Киренаикская армия - на Адждабию, Пустынный фронт - на Джалу, а Западный фронт во главе с М. Каддафи начал наступление на Триполи.

Бои продолжались, 11 августа было заключено временное перемирие, и была предпринята попытки подписать мирное соглашение.

11 августа в 5 часов утра крупные группировки войск США начали массированную атаку побережья Ливии как со стороны пустыни, так и с моря. В результате неожиданной атаки побережье от Дерна до Триполи было занято войсками. В результате семимесячная военная акция НАТО (с марта по октябрь 2011г.) в поддержку повстанцев привела к падению режима М. Каддафи.

Руководители США, Англии, Франции, Германии, Италии и Генеральный секретарь ООН выразили удовлетворение в связи с ликвидацией М. Каддафи и заявили, что в истории Ливии начинается «новый этап демократического развития».

Следующей в списке стран, которые затронула «арабская весна», стала Мавритания. 17 января 2011г. мужчина поджег себя в столице Мавритании - Нуакшоте, в знак протеста против режима генерала Мохаммеда ульд Абдель Азиза. Но здесь протесты не получили широкого распространения.

Следующей страной, втянутой в цепочку «арабской весны» стал Египет. Египтяне протестовали против плохого качества жизни и требовали отставки президента. Вся суть восстания 25 января в Египте была выражена в девизе - «хлеб, свобода, социальная справедливость». Эти слова выразили стремление к переменам, которое создало беспрецедентные ожидания на улицах арабских городов.

Египетская экономика столкнулась с серьезными проблемами. Технически страна находилась в рецессии, при этом она уже пережила длительный период медленного роста, большой дефицит бюджета, сокращение иностранных резервов и рост разрыва платежного баланса. Египетский фунт находится под тяжелым давлением. Между тем, все больше и больше людей по всей стране оказывались за чертой бедности.

Также стоит отметить, что Египет из всех стран Северной Африки наиболее открытая страна для туризма, огромный поток туристов приезжает каждый сезон отдыхать на курорты Хургада и Шарм-эль-Шейх. Жители, задействованные в туристической сфере, получают большие денежные вливания и заработки благодаря этому бизнесу, в то время как остальное население, не получающее никаких благ, наблюдают лишь минусы данной отрасли - несоблюдение законов шариата со стороны туристов, нарушение их традиций и привычного образа жизни. Таким образом, данное расслоение общества также сыграло немалую роль в уже накопившихся причинах для «арабской весны» в Египте.

Именно в Египте социальные сети и сети интернет в целом, сыграли очень большую роль в организации восстаний. Так как туриндустрия подразумевает собой развитость инфраструктур и IT технологий, то вся образованная молодежь имела открытый доступ в интернет и видела образ жизни Западных стран, развитость, открытость возможностей, чего очень не хватало в Египте, где на протяжении уже многих лет всю власть держал в руках Махамад Хосни Сайид Мубарак, чья персона сыграла не последнюю роль в свершении событий «арабской весны» в Египте.

Причинами также являются и безработица, и рост цен на продовольствие, в конце концов, усталость населения. Мубарак руководил страной на протяжении 30 лет и планировал передать власть преемнику (своему младшему сыну Гамалю Мубараку). Ощущение дежавю витало в египетском обществе. Но есть и еще одно обстоятельство. Египет при Мубараке боролся за статус регионального лидера. Об этом говорит и первый визит президента США Барака Обамы в эту страны. Каир стал первой столицей в турне главы Белого дома по исламским странам. Однако Мубарак основной акцент сделал на внешнюю политику и ближневосточный мирный процесс, при этом он и его окружение игнорировали протекающие процессы внутри страны. А среди них проблемы роста ВВП и снижения безработицы, в том числе среди молодых людей и многие другие социальные проблемы.

Начало революции принято отсчитывать с 25 января 2011 года, когда произошли массовые митинги оппозиционных сил с требованиями отставки Мубарака и проведения в стране кардинальных политических и социально-экономических реформ. Практически сразу митинги переросли в беспорядки, стычки с полицией и акты мародерства. До 28 января казалось, что правительство, объявившее чрезвычайное положение и отключившее Интернет и мобильную связь, в целом контролирует ситуацию. Но затем стало очевидно, что массовость протестных выступлений превышает все ожидания и прогнозы.

Фактически полиция оказалась бессильной противостоять погромам, охватившим крупнейшие города страны - Каир и Александрию. В руках протестующих оказался и Суэц вместе с Суэцким каналом. Мубарак попытался успокоить оппозицию принятием некоторых мер по либерализации режима: отправил правительство в отставку, возродил запрещённую на протяжении тридцати лет должность вице-президента. Но это уже не помогло: полиция начала применять против митингующих оружие, что спровоцировало ответное насилие. Иностранные государства стали присылать самолеты для эвакуации своих граждан, туристов, дипломатов и работающих в Египте.

После трехнедельных массовых протестных манифестаций 11 февраля 2011г. президент Мубарак ушел в отставку, и власть перешла к Высшему военному совету вооруженных сил, возглавляемому министром обороны, маршалом Хусейном ат-Тантави. 29 января 2011г. президент Х. Мубарак объявил о роспуске правительства. 1 февраля в экстренном обращении к народу президент Египта заявил, что не будет участвовать в следующих президентских выборах, которые намечены на осень 2011г. Глава Египта также высказался в пользу изменения статей 76 и 77 Конституции, в которых прописан механизм выдвижения кандидатуры на пост президента и процедура выборов, а также приведена норма о сроке президентских полномочий.

10 февраля Х. Мубарак передал часть президентских полномочий вице-президенту О. Сулейману, о чем сообщил в телеобращении к нации, после чего 11 февраля ушел в отставку. В дальнейшем он был помещен под домашний арест.

На общенациональном референдуме 19 марта 2011г. были одобрены выработанные специальной комиссией поправки к действующей Конституции. Затем был принят новый закон о выборах и определены их сроки (парламентских - с ноября 2011 г. по март 2012г. и президентских - в июне 2012г., после чего власть полностью должна перейти от военных к гражданским институтам). В преддверии парламентских выборов в Египте сформировалось около 50 политических партий, то есть почти в два раза больше, чем при режиме Мубарака, когда их насчитывалось 24. Партии и движения сформировали ряд блоков и коалиций. Так, 15 организаций, включая ряд светских партий и «Исламскую суфийскую партию», объединились в «Египетский блок», одной из целей которого, по заявлениям лидеров, являлось «предотвратить победу «Братьев-мусульман» на парламентских выборах».

В свою очередь, пять социалистических партий и движений сформировали «Коалицию социалистических сил». На усиление своей роли в политической жизни претендовали новые, в основном молодежные светские политические объединения, возникшие в ходе «антимубараковской революции»: «Коалиция революционной молодежи», «Мы все Халиды Саиды», «Молодежное движение 25 января», «Движение 6 апреля», «Революционные социалисты», «Национальная ассоциация за изменения».

Однако наибольшую активность в предвыборной кампании проявляли силы, представляющие политический ислам. Прежде всего, это ассоциация «Братья-мусульмане», ее молодежное крыло «Молодые «Братья-мусульмане», а также созданная ими «Партия свободы и справедливости», которую возглавляет М. Мурси. Бывший член руководства «Братьев-мусульман» Абу ль-Аля Мади руководит партией «Центр», которая также выступает за сохранение «исламских ценностей». Салафитское движение, возникшее после крушения режима Мубарака, создало свои политические партии: «Ан-Нур» («Свет») с Имад Абдель Гафуром во главе и «Аль-Асала» («Подлинность»), председателем которой является генерал Адиль Абдель Максуд Афифи. Вторую партию поддерживают известный салафитский проповедник Мухаммед Абдель Максуд Афифи и шейх Мухаммед Хасан. Движение «Исламская группа», запрещенное при режиме Х. Мубарака за террористическую деятельность (от которой оно отказалось в середине 1990-х годов), создало «Партию реформы и развития».

Парламентские выборы после падения режима Мубарака (первый тур - с 28 ноября по 5 декабря 2011г.) проходили в достаточно напряженной внутриполитической обстановке. В октябре 2011г. имели место столкновения христиан-коптов (христиане составляют около 20% 84-миллионного населения Египта) с мусульманами, а также с правоохранительными органами, в результате чего были жертвы.

Накануне парламентских выборов, в конце ноября, во многих городах Египта, в том числе Каире и Александрии, вновь произошли массовые столкновения манифестантов с военными, в результате чего более 40 демонстрантов погибли и несколько сотен получили ранения. Протестные акции вызвало обнародование Высшим советом вооруженных сил выработанной им Конституционной хартии, в которой путем изменения двух пунктов Конституции (п. 9 и п. 10) делалась попытка сохранить за армией властные полномочия и вывести ее из-под контроля гражданских институтов. Большая часть общественно-политических сил страны потребовала передачи власти от военных Гражданскому президентскому совету и вывела на улицы тысячи своих сторонников. Столкновения протестующих с военными приняли такой массовый и ожесточенный характер, что как в египетской, так и в зарубежной прессе их стали называть «второй волной египетской революции».

Первым итогом парламентских выборов стал явный успех партий, представляющих политический ислам. Наибольшее число депутатских мандатов (47,2%) получила «Партия свободы и справедливости» («Братья-мусульмане»). Второе место (23%) заняла салафитская партия «Свет». Объединения либерально-демократических и левых партий оказались в меньшинстве. Явка избирателей составила до 62%.

20 февраля 2011 г. прошли мирные демонстрации в городах Марокко, требования к ограничению власти короля, решению социальных проблем.

По уровню безработицы (10 %) Марокко отличается в лучшую сторону и от Туниса с Алжиром (по официальным данным, около 14%) и от Египта (по разным данным, 20-30%). Тем не менее, массовая безработица среди молодежи также является основной проблемой 35-миллионной страны. Однако, согласно данным западных экономистов, по доходам на душу населения Марокко (менее 3000 долларов) стоит немного выше Египта, но гораздо ниже Туниса (4100 долларов), Алжира (4500) и Ливии до мятежа (12000).

О том, что происходило в Марокко, рассказал журналист-международник Омар Аши. По его словам, демонстранты требовали политических, экономических и социальных реформ. «В Интернете проводились дебаты во время волнений, и никто не назвал их «революцией» против монархии, - пишет далее О. Аши, - или «сменой режима», даже «эволюцией» политической системы в сторону политических и экономических реформ и неравенства».

«Король пользуется большим уважением в стране. Плюс Марокко считается более свободной среди большинства арабских стран и имеет более независимые политические и экономические силы и довольно яркие СМИ и социальное общество. Выступления и забастовки отличаются от соседних стран. Но растущие социальные и экономические неравенства, а также медленный процесс реформ в последние несколько лет стали причиной нарастающего недовольства среди молодежи и требования настоящих демократических процессов».

Когда волна арабских революций докатилась до Марокко, Мохаммед VI не стал, подобно М. Каддафи, силой отстаивать порядок в стране, не убежал от грядущей бури, как тунисский бен Али, не сдался, как Мубарак в Египте. После первой же февральской волны протестов он разработал ряд реформ, которые, по его мнению, могли бы способствовать демократии и свободе народа.

Марокканцы приветствовали предложенные изменения, а Евросоюз заявил, что в речи Мохаммеда от 9 марта есть «сигналы четкой направленности к демократии», как писала газета «The Christian Science Monitor».

Король Марокко Мохаммед VI 18 июня решил наделить премьер-министра полномочиями самостоятельно назначать министров и губернаторов и даже распускать парламент. При этом назначаться премьер будет из партии, победившей на парламентских выборах путем прямого голосования, сообщает «Euronews». Кроме того, решил король и наболевший вопрос о государственном языке, предложив признать государственным языком берберский наравне с арабским. Тысячи людей высыпали на улицы марокканской столицы Рабата, приветствуя инициативу короля. Неудивительно, что все предложенные им изменения в Конституцию через две недели нашли такое масштабное одобрение у населения - 98,5% в поддержку реформ. Однако нашлись и желающие его оспорить. В воскресенье, 4 июля, в городе Танжере в 450 км к северу от столицы толпа манифестантов прошла по улицам города, скандируя: «Министр внутренних дел - лжец!». Кроме того, протестующие размахивали пустыми коробками с криками: «Пустые, пустые, урны были пустые!».

Официальные результаты народного голосования говорят о явке в 73,46%. По данным властей, в Танжере собрались около 1000 протестующих, тогда как там же порядка 3000 человек вышли на демонстрацию в поддержку реформ. В Рабате, по данным журналистов, в акции протеста приняли участие 4000 человек, тогда как в МВД подтвердили участие 1500 протестующих. Активисты «Движения 20 февраля» (марокканские интернет-революционеры) уверяют также, что 20000 их сторонников прошлись по проспектам крупнейшего портового города страны - Касабланки.

Реформы, повергшие в дикий восторг столицу страны, вызвавшие восхищение у всей Европы и у большей части планеты, показались марокканским народным демократам недостаточно демократичными. «Мы не на овощном рынке, чтобы торговаться. Король не может предложить 80% демократии», - заявил один из координаторов «Движения 20 февраля» Э. Кхбихна в интервью «CSMonitor».

Мохаммед VI, наделив небывалой доселе властью главу правительства, оставил за собой право контролировать войска: он по-прежнему остается верховным главнокомандующим. Кроме того, любой закон, принятый в Марокко, обязательно должен быть согласован с монархом, как и кадровые решения премьер-министра. Кроме того, король по-прежнему может ввести чрезвычайное положение. Еще один немалый плюс в пользу марокканского монарха - он в мусульманской стране, а значит, имеет огромное влияние на религиозные учреждения как повелитель правоверных.

Однако ничто и никто не может гарантировать страну от радикализации ситуации. Так, главные противники власти, представители «Движения 20 февраля», которое родилось на волне протестных движений в арабских странах, опротестовали эти результаты, назвав их «подтасовкой».

И в ответ на референдум 1 июля «февралисты» уже 3 июля вывели на улицы тысячи своих сторонников, требующих настоящих, а не театральных преобразований. Причем самые крупные колонны протестующих шли под лозунгами запрещенной, но особенно не преследуемой исламистской организации «Аль-Адль валь-Ихсан» («Справедливость и благочестие»).

Подобные манифестации повторялись с периодичностью раз в неделю. И с каждым воскресеньем они становятся все более многочисленными. Попутно власти проводили контрманифестации, участники которых в случае негативного развития событий должны встать на пути у радикалов, не вызывая упреков у Запада в использовании силовых структур. Это стало новым ответом на действия оппозиции, которую склонны защищать на Западе определенные силы. Но пока Марокко под управлением Мохаммеда VI пока сохраняет относительную стабильность.

26 февраля прошла акция протеста в городе Дахла государства Западная Сахара. В результате беспорядков 2 человека погибли, около 100 человек получили ранения. 5 марта в лагере беженцев около 200 человек приняли участие в мирной акции протеста, призывая правительство (в изгнании в Алжире) фронта Полисарио (воюющего против Марокко - оккупанта Западной Сахары) приступить к демократическим и социальным реформам.

Предсказать революции в странах Северной Африки не удалось практически никому. Большинство и традиционных, и не очень традиционных экономических и социологических индикаторов дает сбой при попытках объяснить события в Северной Африке.

Предпосылки для недовольства есть во многих, если не во всех странах региона, но почему-то первыми пали режимы относительно благополучных стран. А в местах, казалось бы, куда более мрачных, бедных, искры протеста не спешат разгореться в пламя революций.

Первое, что приходит в голову в попытке объяснить происходящее, - бедность. Действительно, ВВП на душу населения в большинстве стран региона находятся в диапазоне 2-4 тыс. долл., в разы меньше, чем в России, и в десятки раз меньше, чем в развитых странах.

Но первой жертвой оказался отнюдь не самый бедный Тунис. По данным Всемирного банка, здешние 4 тыс. долл. на человека лишь немного ниже, чем, например, в Алжире и Азербайджане, и почти в четыре раза выше, чем в Индии.

Эксперты всего мира спорят о происхождении и характере данных событий. Анализирую ситуации в разных странах можно все-таки определить «болевые точки» стран, где развернулись протестные движения.

Национальные экономики рассматриваемых стран, образуют разрозненное множество и не сходятся друг с другом даже по основным параметрам, не говоря уже о деталях. Несходство проявляется в разнотемповости роста, в капиталоизбыточности и капиталодефицитности развития, в разной обеспеченности ресурсами, проявляется в больших различиях по таким параметрам, как открытость рынку, интенсивность реформ и т.п. Эти явления сопровождаются затянувшимся структурным кризисом в экономике, неэффективным использованием средств и ресурсов, нерациональными схемами функционирования хозяйственной сферы и т.п.

Растет разрыв между бедными и богатыми. Богатство и власть сосредоточены в руках влиятельных экономических агентов, которые группируются вокруг элит и действуют преимущественно ради совместной выгоды, оставляя на периферии некорпоративный бизнес, в иных обстоятельствах способный работать на экономический рост.

В контексте изучения причин протестного движении в странах Северной Африки важно отметить, что политическая система в большинстве стран современной Африки носит авторитарный характер. Авторитарные режимы преимущественно существуют в форме военных и гражданских диктатур. Стремление к автократии объективно обусловлено экономической отсталостью, низким уровнем жизни, отсутствием элементов гражданского общества, многообразием и разнородностью племенных культур, являющихся причиной межэтнических конфликтов. Способность примирить эти противоречия связывается с авторитарным правлением вождя какого-либо племени, что одновременно порождает недовольство представителей племенной элиты других этносов или социальных слоев.

Важно помнить и о том, что арабскими властями использовались политические репрессивные механизмы, особенно режим чрезвычайного положения, ограничивавший права и свободы: в Египте - с 1981 года, в Сирии - с 1963 года, в Алжире - с 1992 года. В остальных странах этот режим существовал и действовал де-факто в зависимости от роли отведенной армии в управлении страной. Этот режим включал в себя различные ограничения свободы слова, печати, возможности проведения митингов и демонстраций, деятельности политических партий, журналистских организаций и т д.

Не стоит забывать и о том, что исторически ни одна арабская страна не является абсолютно гомогенным политическим образованием, в связи с чем имело место усиление этнических и конфессиональных противоречий. Сила религиозно-общинных отношений играет крайне важную роль в этом случае, особенно стоит уделить внимание шиито-суннитской принадлежности граждан и правящих элит в целом ряде государств.

Необходимо отметить, что специфика начала арабских революций заключалась в том, что они вывели из латентного состояния многие общие внутренние противоречия, а затем волнения приобрели специфические особенности, характерные для каждой. Например, в Тунисе волнения трансформировались в борьбу против однопартийного режима. В Ливии революция имела оттенок межплеменных противоречий.

Особое мнение о причинах протестных движений в странах Северной Африки у профессора и востоковеда Л. Тайванса. Он выделяет три основные причины, спровоцировавшие волнения на Севере Африки. Первая - это продовольственный кризис. Вторая причина - перенаселенность региона. Численность населения приближается к полумиллиарду. Возраст половины населения - моложе 20 лет. Они еще не работают (работы нет, специальности - тоже), при этом энергичны и голодны. Третья причина - урбанизация и высокий уровень образования. Сегодня примерно половина населения живет в городах. До 90% его населения - грамотны, ведь избранный многими североафриканскими странами путь «арабского социализма» предполагал обязательное школьное образование. Ожидания таких людей, у которых, кстати, есть возможность выходить в Интернет и узнавать, как живут люди в других странах, куда выше, чем, например, у предшествующего им поколения.

Мнение Л. Тайванса непосредственным образом подтверждает классик политологии С. Хантигтон, который более 40 лет назад сформулировал идею о том, что «социальные изменения - урбанизация, рост грамотности и уровня образования, проникновение СМИ... приводят к росту политического сознания, умножают политические требования. И немедленно прибавляет к «уравнению» Facebook и Twitter».

СИТУАЦИЯ ВОКРУГ ЕГИПТА

АРАБСКИЕ РЕВОЛЮЦИИ

В результате, в рамках так называемой «арабской весны» произошли:

перевороты в Тунисе, Египте и Йемене;

гражданские войны в Ливии и Сирии;

гражданское восстание в Бахрейне;

массовые протесты в Алжире, Ираке, Иордании, Марокко и Омане;

менее значительные протесты в Джибути, Западной Сахаре, Кувейте, Ливане, Мавритании, Саудовской Аравии, Сомали, Судане.

События в Палестинской национальной автономии в мае 2011 г. также были вдохновлены местной «арабской весной».

В ходе протестов использовались общие методы гражданского сопротивления в длительных кампаниях: забастовки, демонстрации, шествия и митинги, а также использование социальных медиа для организации, общения и информирования при попытках государственных репрессий и интернет-цензуры. Многие демонстрации были встречены насильственной реакцией властей, а также проправительственных ополченцев и контр-демонстрантов. Основным лозунгом демонстрантов в арабском мире был «Народ хочет падения режима».

Название «арабская весна» перекликается с выражением «весна народов», которым называли период революций в Европе 1848-1849 гг.

Серия протестов по всему Ближнему Востоку и Северной Африке стала известна как «арабская весна», а также как «арабская весна и зима», «арабское пробуждение», «панарабская революция» и «арабские восстания», хотя не все участники протестов считали себя арабами.

Хронологически она началась с протестов в Западной Сахаре в октябре 2010 г., но фактически же она началась с протестов в Тунисе 18 декабря 2010 г. после самосожжения Мохаммеда Буазизи в знак протеста против полицейской коррупции и жестокого обращения.

После Туниса волна беспорядков перекинулась на Алжир, Египет, Иорданию и Йемен, а затем распространилась и на другие страны. Самые массовые и наиболее организованные демонстрации нередко происходили в «день гнева» - как правило, в пятницу после полуденной молитвы. Протесты также вызвали аналогичные беспорядки за пределами региона.

По состоянию на 2012 г., революции привели к свержению четырёх глав государств. В Тунисе – президента Зин эль-Абидин Бен Али (14 января 2011 г.). В Египте – президента Хосни Мубарака (11 февраля 2011 г.). В Ливии – лидера Муаммара Каддафи (23 августа 2011 г.). в Йемене – президента Али Абдалла Салех (27 февраля 2012 г.).

В период региональных беспорядков некоторые лидеры объявили о своём намерении уйти в отставку в конце своих текущих сроков. Президент Судана Омар аль-Башир объявил, что не будет добиваться переизбрания в 2015 г. Премьер-министр Ирака Нури аль-Малики объявил, что не будет оставаться на своей должности после 2014 г. Протесты в Иордании также стали причиной роспуска двух правительств королём Абдаллой.

Поняв силу организации через современные средства связи, власти многих стран, где вспыхивали беспорядки вводили ограничения на использование Глобальной сети Интернет, вплоть жо его отключения.

Важнейшим последствием событий в странах Ближнего Востока и Северной Африки стали изменения, касающиеся повышения уровня прав и свобод.

Кроме того, лидеры арабских стран один за другим начали проводить собственные реформы, в ряде стран (Египет, Йемен, Ливия, Тунис) свергнуто или отправлено в отставку правительство.

Экономические последствия «арабской весны» в основном носят негативный характер. МВФ подсчитал цену «арабской весны»: потери основных стран составили более 55 миллиардов долларов.

1 января 2012 г. заместитель генерального секретаря Лиги арабских государств по экономических вопросам Мухаммед аль-Таваджири сообщил, что только прямые финансовые убытки вследствие событий «арабской весны» к настоящему моменту составляют, как минимум, 75 миллиардов долларов.

Влияние «арабской весны» на мировую экономику выразилось в росте цент на нефть. Начиная с 31 января 2011 г. был отмечен рост мировых цен на нефть по фьючерсным контрактам. Согласно высказывавшимся тогда предположениям аналитиков, это было вызвано опасениями, что происходящие волнения в конечном итоге могут охватить весь арабский мир. Из-за событий в Египте возникли затрудения в эксплуатации Суэцкого канала.

Особо бурный рост цен на нефть вызвали волнения в Ливии. К 23 февраля 2011 г. они достигли 100 долларов за баррель – наивысшей цены с октября 2008 г. Ливия объявила о том, что не в состоянии выполнить ряд экспортных контрактов. Ливийские порты оказались частично закрыты, отгрузка нефти была практически остановлена. Была также остановлена работа газопровода Greenstream, связывающего Ливию с Италией.

На время «арабской весны» в 2011 г. был отмечен пик миграции из стран охваченных ею, преимущественно, в страны ЕС.

В 2010-2011 гг. под влиянием «арабской весны» в других странах мира прошли во многом аналогичные по характеру акции протеста.

Понятие «Арабская весна» появилось относительно недавно. Под этим выражением понимают совокупность политических перемен радикального характера, которые произошли в ряде стран Северной Африки (Магриба) и Ближнего Востока весной 2011 года. Впрочем, временные рамки событий гораздо шире. В ряде арабских стран эти действия относятся к январю этого года, а в Тунисе они произошли еще в декабре 2010.

Из-за чего началась Арабская весна? Причины ее кроются не только во внутренних проблемах этих стран. На самом деле феномен связан с международными событиями, которые развернулись в регионе, обладающем существенными запасами нефти и газа. относятся к потребление которых постоянно растет. Сражение за них на Ближнем Востоке и в Магрибе стало важной частью этой борьбы современности.

Существует две группы контроля геополитического пространства и ресурсов: панельные и точечные. Первая позволяет осуществлять господство во всем объеме данного пространства, вторая - в его ключевых точках. В географическом плане контроль панельного типа осуществляется исключительно посредством силового захвата - войны. Но открытая форма завоевания сегодня в рамках следования концепции прав человека недопустима. Поэтому было найдено три способа обойти эту ситуацию.

В том случае, который назвали «Арабская весна», анализ приводит к выводу о применении всех трех способов. Это (1) использование в интересах агрессора лимитрофных государств, (2) «гуманитарная интервенция» под предлогом защиты прав человека, (3) преэмптивная война с использованием технологии «цветных революций». Преэмпция - это силовое действие на опережение, суть которого состоит в применении насильственных мер с целью предотвращения потенциальной угрозы терроризма.

Такое тройное воздействие можно назвать только войной, а не каким-либо другим более нейтральным термином. Арабская весна стала способом захвата ресурсов с полным подавлением сопротивления их собственника и использованием захваченного в интересах интервентов.

Нужно понимать, что ни одно социальное преобразование в стране невозможно без объективных предпосылок. Часто ими становятся коррупция власти, бедность населения, другие проявления социальной несправедливости.

Арабская весна характеризовалась «кучностью» цепочки «революций», что заставляет предполагать существенную роль именно внешнего воздействия на политические процессы в этих странах, базирующегося на существующем социальном недовольстве людей. В результате «арабских революций» у власти оказались умеренные исламисты. А это важный довод для постоянного присутствия военных сил «развитых демократий» в названных странах и в регионе в целом.

Таким образом, Арабская весна - это не революции, это государственные перевороты. Политологи считают, что эти события являются «стрелой», летящей в Китай, Индию и Японию, обладающих Первой страной, в которой произошли события "весны", стал Тунис. Затем «стрела» полетела в Египет, Ливию, Сирию, государства Закавказья, Центральную Азию, Россию.

Арабская весна стала важной технологией борьбы США и стран «золотого миллиарда» против Японии, Китая, Индии, а также и ЕС как основных центров силы современного мира.

С начала череды революций, прокатившихся по арабским странам, прошло уже три года. Окончательные итоги явления, получившего название «арабская весна», подводить еще рано, но некоторые результаты эти восстания уже принесли. Главный из них - коренной слом представлений среди арабов о самой природе власти и ее основных функциях.

В декабре 2010 года тунисский торговец овощами Мухаммед Буазизи в знак протеста против злоупотреблений местных властей сжег себя у здания администрации захолустного города Сиди Бузиз. Мало кто тогда представлял, что это заурядное самоубийство повлечет за собой изменения, сравнимые по масштабам с последствиями развала Оттоманской империи.

Сравнительно бескровное восстание, вспыхнувшее в Тунисе после самосожжения Буазизи, закончилось успехом. Местный президент Зин эль-Абидин Бен Али был изгнан из страны и нашел убежище в Саудовской Аравии. Это событие буквально взорвало арабский мир: почти одновременно люди под антиправительственными лозунгами стали массово выходить на улицы в Египте, Бахрейне, Йемене, Ливии и Сирии. Несколько менее масштабные волнения прошли в Иордании, Омане, Кувейте и Саудовской Аравии.

Арабский мир как будто проснулся от невыносимо долгой спячки. Люди начали осознавать себя настоящими гражданами - политически взрослыми и готовыми взять на себя ответственность за собственную судьбу. Однако это осознание отнюдь не решило всех проблем. Выход из политического детства поставил перед жителями арабских стран фундаментальный вопрос: в каком направлении идти теперь? Единого для всех арабских стран ответа нет, а его поиски сопряжены с гигантскими сложностями.

Тунис

Тунис, став первой страной, где победила революция, в определенном смысле задал направление движения всем, кто за ним последовал. В Тунисе прошли вполне честные выборы, на них победили умеренные исламисты из партии «Нахда», обещавшие построить в стране некое подобие Турции - успешную, быстро развивающуюся демократическую страну, в которой важное место отведено религии.

Однако вскоре выяснилось, что Турции из Туниса не выходит. Местные исламисты в экономике оказались нулями и компенсировали профнепригодность усиленным навязыванием своего понимания «духовности». Несогласных с таким положением дел новые власти отправляли в тюрьму или на кладбище. Это снова взорвало общество: в стране поднялось мощное оппозиционное движение, потребовавшее сменить правительство на кого-то более толкового.

К чести жителей Туниса надо сказать, что они не сорвались в насилие, заставив исламистов объявить о своем уходе мирными демонстрациями (к слову, реверанса тут заслуживают и представители властей). В начале 2014 года в стране должен состояться референдум по новой конституции, из которой под давлением общественности были вычищены почти все ссылки на священные тексты, столь милые исламистам. По итогам голосования тунисцы изберут себе новое правительство и президента, которые, как представляется сейчас, скорее будут технократами, а не идеологически ориентированными богословами и имамами.

Относительно секуляризированному Тунису в некотором смысле повезло: граждане этой страны примерно представляют, в каком направлении им стоит двигаться. Они по-прежнему считают наиболее привлекательной турецкую модель, но с упором на демократию и права человека, а не на традиционные исламские ценности. В Египте в этом смысле все гораздо хуже.

Египет

Свержение Хосни Мубарака в 2011 году приветствовало большинство египтян. Однако после его отставки среди жителей страны начались разброд и шатание. «Братья-мусульмане», близкие к тунисской «Нахде», выступали за исламизацию всего и вся. Левые, популярные еще со времен Гамаля Абдель Насера, тащили страну в социализм. Немногочисленные либералы мечтали о построении общества европейского типа, а сторонники «жесткой руки» хотели реставрации режима Мубарака, но только в «облегченной» версии.

В результате свободных и демократических выборов с небольшим перевесом победили исламисты, которые, как и в Тунисе, продемонстрировали полную некомпетентность в экономике и склонность к авторитарным замашкам в социально-политической сфере. Многочисленные просьбы отказаться от жесткого навязывания своей повестки дня всем гражданам Египта президент-исламист Мохаммед Мурси отвергал на том основании, что его власть от бога.

Рейтинг президента катастрофически обвалился. Единственным способом напомнить ему о существовании в стране других людей стала новая революция. Летом 2013 года Мурси отправили под арест, его партию запретили, а составленную исламистами конституцию отменили. Теперь Египет ждет референдум по новой конституции, а также внеочередные выборы, на которых, как ожидается, победят представители военной верхушки, управляющей страной сейчас.

Подобная перспектива чревата восстановлением в Египте военной диктатуры в стиле Мубарака и возвратом страны в то же состояние, в котором она пребывала до 2011 года. При этом все-таки сохраняется надежда, что третий за три года президент все же извлечет уроки из опыта своих предшественников и не станет жестко насаждать свое собственное видение всеобщего благоденствия. Сейчас же самая населенная арабская страна по-прежнему разрывается на части между социализмом, исламизмом и диктатурой. Дискуссия о том, каким должен стать Египет в среднесрочной перспективе, далека от завершения.

Бахрейн

Это крошечное королевство в Персидском заливе стало единственным, где народные выступления были быстро подавлены и не развились в нечто большее. Правда, и изначальные условия там были совсем другими, нежели в прочих странах «арабской весны».

Правящая в Бахрейне королевская семья принадлежит к суннитской ветви ислама, в то время как большинство населения страны - шииты. Из-за этого местное восстание носило черты религиозно-освободительного, а не социально-политического движения. Местные шииты требовали не свержения короля, а превращения страны в конституционную монархию, где правительство отвечало бы перед свободно избираемым парламентом.

Такая постановка вопроса вызвала острое неприятие со стороны не только короля Хамада, но и его патронов из Саудовской Аравии, которые узрели в бахрейнском восстании козни шиитского Ирана - своего главного соперника в Персидском заливе. По просьбе Хамада в Манаму отправились саудовские войска, которые оккупировали Бахрейн и быстро положили конец протестам. Тегеран был в ярости, Эр-Рияд, напротив, излучал спокойствие и счастье.

Этот раунд противостояния закончился чистой победой властей. Однако радоваться саудовцам и королю Хамаду пока рано. Они сумели подавить восстание, однако глубинные его причины никуда не делись. Местные шииты в любой момент могут снова подняться на борьбу за свои права, весь вопрос лишь в том, когда это произойдет.

При этом нет никакой гарантии, что демонстранты, придерживавшиеся исключительно мирных методов протеста, и далее останутся убежденными пацифистами. Тем более что шииты известны своей жертвенностью, которая считается одной из отличительных черт их религии. Погибнуть за идею для них - величайшая честь. Для короля Бахрейна, а также его покровителей из Саудовской Аравии и США новое восстание может обернуться очень неприятным вариантом, наподобие ливийского.

Ливия

Восстание против «дорогого брата-лидера» Муаммара Каддафи стало первой революцией в рамках «арабской весны», сопряженной с массовым использованием насилия. Начавшись на востоке страны, оно быстро распространилось на ее отдаленный юго-запад и в центр. Каддафи, однако, не пошел по пути переговоров с восставшими, а просто бросил против них войска, решив действовать по рецептам из Бахрейна.

Однако справиться с собственным населением сил ему не хватило. Патологическая боязнь военного переворота заставила его низвести армию до церемониальных функций, что отчасти помогло восставшим. При поддержке западной авиации и военных инструкторов из стран Персидского залива повстанцы сломили сопротивление диктатора, поймали и убили его.

После этого Ливия, не обладая законами, центральной властью и институтами гражданского общества, оказалась в состоянии либертарианской вольницы. Поголовно вооруженное население взяло на себя функции полиции, суда и службы исполнения наказаний. Страна фактически распалась на автономные города-государства и отдельные регионы, живущие по собственным правилам.

Впрочем, война всех против всех не началась. Напротив, отсутствие государства, налогов, пошлин и проверяющих органов породило невероятный экономический рост. Национальной идеологией стало всеобщее обогащение. Левые и исламисты, пытавшиеся воспользоваться ситуацией безвластия, натолкнулись на вооруженное сопротивление людей, занятых предпринимательством. Участие в многочисленных «боевых бригадах», оставшихся со времен войны, постепенно теряет смысл: бизнес проще, интереснее и гораздо прибыльнее.

Ливия сейчас переживает период, схожий с расцветом итальянских городов: общей страны как таковой сейчас нет, однако в каждом конкретном регионе жизнь вполне нормальна. Характерный факт: многочисленные врачи и инженеры из России и стран бывшего СССР не стремятся вернуться из Ливии к родной стабильности, а предпочитают оставаться там. Пусть не без сложностей и откатов назад, но ливийцы движутся сейчас по пути, проторенному европейцами еще в эпоху Возрождения. Однако их пример - скорее исключение, чем правило.

Сирия

Сирийское восстание, начинавшееся по ливийскому сценарию (мирные протесты - войска - гражданская война), продолжается до сих пор. Но если в Ливии конфликт удалось быстро прекратить благодаря международному вмешательству, то сирийской войне в марте будет уже три года. Причем по своей жестокости и количеству жертв она далеко превосходит все прочие арабские восстания вместе взятые.

Спустя примерно полтора года после начала сирийского конфликта стало ясно, что Запад в ход боевых действий вмешиваться не будет. Это обстоятельство, как магнит, притянуло в страну тысячи радикально настроенных исламистов со всего мира. Из восстания против диктатора война превратилась в религиозную - сунниты объявили газават правящему алавитскому меньшинству. Сейчас США и Европа в смятении смотрят на результаты своей бездеятельности: Сирия превращается в руины, миллионы беженцев разбегаются по разным странам, штурмуя границы Евросоюза. Экстремисты всех родов и мастей получили полную свободу действий, что делает из Сирии настоящий ближневосточный Афганистан.

Ни Асад, которого на Западе многие уже называют «меньшим из зол», ни его оппоненты из террористического интернационала из-за нехватки ресурсов и людей победить в этой войне не могут. Жалкие попытки начать переговоры наталкиваются на непреодолимое препятствие - разобщенность экстремистов и их нежелание с кем-либо беседовать. Проще говоря, сейчас диалог вести не с кем. Война превратилась в безнадежно затяжную.

Единственным реалистичным выходом из сложившейся ситуации могло бы стать разделение Сирии на несколько этнически и религиозно гомогенных регионов, каждый из которых жил бы самостоятельно. Однако в нынешних условиях это невозможно по политическим соображениям: обе стороны стремятся к полной и окончательной победе, которая, в свою очередь, неизбежно обернется страшными репрессиями против проигравших. Выбор у сирийцев сейчас небогат: либо жестокая военная диктатура, либо не менее жесткий режим под началом исламизма ваххабитского толка.

Сирия стала наглядной иллюстрацией того, во что может превратиться арабское восстание в случае, если диктатор не стесняется применять силу, а международное сообщество самоустраняется от участия в разрешении исключительно важной и сложной проблемы. К счастью, так происходит не везде.

Йемен

Еще до начала арабских революций Йемен был крайне нестабильной страной, раздираемой на части многочисленными противоречиями. В беднейшей и наименее образованной стране арабского мира, где число единиц огнестрельного оружия на руках населения значительно превосходит количество жителей, последние десятилетия активно действуют многочисленные вооруженные группировки. Шииты, радикальные суннитские исламисты, националисты юга, некоторые племенные союзы - все они хотели если не полной независимости, то значительной автономии от Саны.

Держать страну в кулаке удавалось лишь стараниями президента Али Абдуллы Салеха, который привлек на свою сторону американцев, напуганных расцветом местной «Аль-Каеды». Долгое время Салех попросту игнорировал восстание людей, недовольных стилем и результатами его правления. Свое отношение к происходящим в Сане событиям он изменил, только когда его резиденция подверглась ракетному обстрелу, а сам президент едва не отправился на тот свет. Саудовским врачам потребовалось два месяца на то, чтобы вернуть его в строй.

Под давлением США и монархий Персидского залива Салех отказался от власти, однако никаких существенных изменений в Йемене после этого не произошло. Вялотекущая гражданская война на несколько фронтов продолжилась и при его преемнике. Проблема йеменцев заключается в том, что они добились лишь смены президента, в то время как система осталась нетронутой.

Очень многое в будущем Йемена зависит от того, какой будет новая конституция, которую местные власти безуспешно пытаются разработать уже полтора года. Главная сложность на пути принятия основного закона - это вопрос о федерализме. Менее религиозный и более современный южный Йемен с центром в Адене требует для себя автономии, на что Сана пойти пока не может.

Перспективы

Пожалуй, наиболее важным итогом восстаний в арабском мире стало появление в этих странах настоящих граждан, способных отстаивать свои цели и интересы перед лицом власти. Они пришли на место безвольных исполнителей, которые по щелчку кнута без лишних разговоров выполняли то, чего требовали правители. Сейчас уже правителям приходится очень внимательно прислушиваться к мнению жителей своих стран.

Сама власть в арабских странах окончательно потеряла сакральный характер. Устранение неугодного правителя для их жителей стало едва ли не обыденным делом. Как показывает египетский опыт, в избавлении от начавшего бронзоветь президента нет ничего особенного. Ливийцы, ликвидировав эксцентричного Каддафи, и вовсе не желают искать ему замену - без «отца народа», как выяснилось, живется значительно лучше.

Можно сказать, что сейчас в арабском мире действует процесс перехода от феодализма к созданию национальных государств. Последствия тысячелетий жизни при абсолютной монархии (как бы она официально ни называлась) все еще дают о себе знать: религиозная, клановая и земляческая идентичность по-прежнему сильнее национальной. Люди слишком привыкли жить в ситуации, когда от них ничего не зависит, а скудные бытовые блага исходят от «светлейшего». Однако с завоеванием прав, свобод (а вместе с ними - ответственности) ситуация начинает со скрипом, но меняться. Египтяне, тунисцы, ливийцы и прочие постепенно осознают, что качество их жизни зависит от принимаемых ими решений и повседневного труда, а не от воли конкретного правителя.

Серьезным препятствием на пути к формированию полноценных арабских наций все еще остается средневековое видение сути политического ислама, царящее среди необразованных слоев населения. Их представление о том, что приход к власти исламистов волшебным образом решит все проблемы, было серьезно подорвано примерами Египта и Туниса. Сейчас все больше людей в этих странах (да и других тоже) понимают, что насаждение религиозных норм не гарантирует процветания, скорее даже наоборот. При этом и либеральная демократия в странах победивших революций вызывает все больше разочарования. Именно благодаря честным и свободным выборам власть в Тунисе и Египте взяли исламисты, вогнавшие экономику в состояние стагнации. Но надежда на улучшения в арабском мире все же есть.

Примером наиболее успешного постреволюционного арабского общества сейчас является ливийский город Мисурата. Несмотря на полное отсутствие там нефти, уровень жизни в приморском городе на порядок выше, чем в остальной Ливии, не говоря уже о соседних странах. Власть в Мисурате принадлежит богатым горожанам (беднота от принятия решений устранена), налогов и сборов фактически нет, правила ведения бизнеса максимально облегчены, а все исламисты, социалисты и сторонники прочих идеологий - изгнаны вон. В этих условиях город расцвел, а его пороги стали околачивать тысячи желающих приобщиться к богатству.

Понятно, что никакой демократией тут и не пахнет, но, возможно, именно такой подход - лишенный идеологической составляющей и без намека на патернализм - мог бы стать удачной моделью для арабских стран, избавившихся от диктаторов. Правда, перед этим арабам придется набить еще много шишек, пытаясь построить то или иное «идеальное общество», основанное на пыльных идеологемах, слабо связанных с реальностью.