Год написания:

1913

Время прочтения:

Описание произведения:

Бернард Шоу написал пьесу «Пигмалион» в 1912 году. Она является одной из самых известных его пьес. Для того, чтобы пьеса была экранизирована в 1938 году Бернард Шоу дополнил пьесу еще несколькими крупными эпизодами. В английский текст пьесы эти эпизоды включены, но пока они не переведены на русский язык.

Действие пьесы разворачивается в Лондоне. В летний вечер дождь льёт как из ведра. Прохожие бегут к Ковент-Гарденскому рынку и к портику собора св. Павла, где уже укрылось несколько человек, в том числе и пожилая дама с дочерью, они в вечерних туалетах, ждут, когда Фредди, сын дамы, найдёт такси и приедет за ними. Все, кроме одного человека с записной книжкой, с нетерпением всматриваются в потоки дождя. Вдали появляется Фредди, не нашедший такси, и бежит к портику, но по дороге налетает на уличную цветочницу, торопящуюся укрыться от дождя, и вышибает у неё из рук корзину с фиалками. Та разражается бранью. Человек с записной книжкой что-то спешно записывает. Девушка сокрушается, что пропали её фиалочки, и умоляет стоящего тут же полковника купить букетик. Тот, чтобы отвязаться, даёт ей мелочь, но цветов не берет. Кто-то из прохожих обращает внимание цветочницы, неряшливо одетой и неумытой девушки, что человек с записной книжкой явно строчит на неё донос. Девушка начинает хныкать. Тот, однако, уверяет, что он не из полиции, и удивляет всех присутствующих тем, что точно определяет происхождение каждого из них по их произношению.

Мать Фредди отправляет сына обратно искать такси. Вскоре, правда, дождь прекращается, и она с дочерью идёт на автобусную остановку. Полковник проявляет интерес к способностям человека с записной книжкой. Тот представляется как Генри Хиггинс, создатель «Универсального алфавита Хиггинса». Полковник же оказывается автором книги «Разговорный санскрит». Фамилия его Пикеринг. Он долго жил в Индии и приехал в Лондон специально, чтобы познакомиться с профессором Хиггинсом. Профессору тоже всегда хотелось познакомиться с полковником. Они уже собираются идти ужинать к полковнику в отель, когда цветочница опять начинает просить купить у неё цветочки. Хиггинс бросает ей в корзину горсть монет и уходит с полковником. Цветочница видит, что она теперь владеет, по её меркам, огромной суммой. Когда прибывает Фредди с наконец пойманным им такси, она садится в машину и, с шумом захлопнув дверцу, уезжает.

На следующее утро Хиггинс у себя дома демонстрирует полковнику Пикерингу свою фонографическую аппаратуру. Внезапно экономка Хиггинса, миссис Пирс, докладывает о том, что некая очень простая девушка желает переговорить с профессором. Входит вчерашняя цветочница. Она представляется Элизой Дулиттл и сообщает, что желает брать у профессора уроки фонетики, ибо с её произношением она не может устроиться на работу. Накануне она слышала, что Хиггинс даёт такие уроки. Элиза уверена, что он с радостью согласится отработать те деньги, что вчера, не глядя, бросил в её корзину. Разговаривать о таких суммах ему, разумеется, смешно, однако Пикеринг предлагает Хиггинсу пари. Он подбивает его доказать, что за считанные месяцы может, как уверял накануне, превратить уличную цветочницу в герцогиню. Хиггинс находит это предложение заманчивым, тем более что Пикеринг готов, если Хиггинс выиграет, оплатить всю стоимость обучения Элизы. Миссис Пирс уводит отмывать Элизу в ванную комнату.

Через некоторое время к Хиггинсу приходит отец Элизы. Он мусорщик, простой человек, но поражает профессора своим прирождённым красноречием. Хиггинс просит у Дулиттла позволения оставить его дочь у себя и даёт ему за это пять фунтов. Когда появляется Элиза, уже вымытая, в японском халате, отец сначала даже не узнает свою дочь. Через пару месяцев Хиггинс приводит Элизу в дом к своей матери, как раз в её приёмный день. Он хочет узнать, можно ли уже вводить девушку в светское общество. В гостях у миссис Хиггинс находятся миссис Эйнсфорд Хилл с дочерью и сыном. Это те самые люди, с которыми Хиггинс стоял под портиком собора в тот день, когда впервые увидел Элизу. Однако они не узнают девушку. Элиза сначала и ведёт себя, и разговаривает, как великосветская леди, а затем переходит на рассказ о своей жизни и использует при этом такие уличные выражения, что все присутствующие только диву даются. Хиггинс делает вид, что это новый светский жаргон, таким образом сглаживая ситуацию. Элиза покидает собравшихся, оставляя Фредди в полнейшем восторге.

После этой встречи он начинает слать Элизе письма на десяти страницах. После ухода гостей Хиггинс и Пикеринг наперебой, увлечённо рассказывают миссис Хиггинс о том, как они занимаются с Элизой, как учат её, вывозят в оперу, на выставки, одевают. Миссис Хиггинс находит, что они обращаются с девушкой, как с живой куклой. Она согласна с миссис Пирс, которая считает, что они «ни о чем не думают».

Ещё через несколько месяцев оба экспериментатора вывозят Элизу на великосветский приём, где она имеет головокружительный успех, все принимают её за герцогиню. Хиггинс выигрывает пари.

Придя домой, он наслаждается тем, что эксперимент, от которого он уже успел подустать, наконец закончен. Он ведёт себя и разговаривает в своей обычной грубоватой манере, не обращая на Элизу ни малейшего внимания. Девушка выглядит очень уставшей и грустной, но при этом она ослепительно красива. Заметно, что в ней накапливается раздражение.

В конце концов она запускает в Хиггинса его туфлями. Ей хочется умереть. Она не знает, что с ней дальше будет, как ей жить. Ведь она стала совершенно другим человеком. Хиггинс уверяет, что все образуется. Ей, однако же, удаётся задеть его, вывести из равновесия и тем самым хотя бы немного за себя отомстить.

Ночью Элиза сбегает из дома. Наутро Хиггинс и Пикеринг теряют голову, когда видят, что Элизы нет. Они даже пытаются разыскать её при помощи полиции. Хиггинс чувствует себя без Элизы как без рук. Он не знает ни где лежат его вещи, ни какие у него назначены на день дела. Приезжает миссис Хиггинс. Затем докладывают о приходе отца Элизы. Дулиттл очень изменился. Теперь он выглядит как зажиточный буржуа. Он в негодовании набрасывается на Хиггинса за то, что по его вине ему пришлось изменить свой образ жизни и теперь стать гораздо менее свободным, чем он был прежде. Оказывается несколько месяцев назад Хиггинс написал в Америку одному миллионеру, основавшему по всему свету филиалы Лиги моральных реформ, что Дулиттл, простой мусорщик, сейчас самый оригинальный моралист во всей Англии. Тот умер, а перед смертью завещал Дулиттлу пай в своём тресте на три тысячи годового дохода при условии, что Дулиттл будет читать до шести лекций в год в его Лиге моральных реформ. Он сокрушается, что сегодня, например, ему даже приходится официально жениться на той, с кем уже несколько лет он прожил без регистрации отношений. И все это потому, что он вынужден теперь выглядеть как почтенный буржуа. Миссис Хиггинс очень рада, что отец, наконец, может позаботиться о своей изменившейся дочери, как она того заслуживает. Хиггинс, однако, и слышать не желает о том, чтобы «вернуть» Дулиттлу Элизу.

Миссис Хиггинс говорит, что знает, где Элиза. Девушка согласна вернуться, если Хиггинс попросит у неё прощения. Хиггинс ни в какую не соглашается пойти на это. Входит Элиза. Она выражает Пикерингу благодарность за его обращение с ней как с благородной дамой. Именно он помог Элизе измениться, несмотря на то что ей приходилось жить в доме грубого, неряшливого и невоспитанного Хиггинса. Хиггинс поражён. Элиза добавляет, что если он будет продолжать её «давить», то она отправится к профессору Непину, коллеге Хиггинса, и станет у него ассистенткой и сообщит ему обо всех открытиях, сделанных Хиггинсом. После всплеска возмущения профессор находит, что теперь её поведение даже лучше и достойнее, чем то, когда она следила за его вещами и приносила ему домашние туфли. Теперь, уверен он, они смогут жить вместе уже не просто как двое мужчин и одна глупая девушка, а как «три дружных старых холостяка».

Элиза отправляется на свадьбу отца. Судя по всему, она все же останется жить в доме Хиггинса, поскольку успела к нему привязаться, как и он к ней, и все у них пойдёт по-прежнему.

Вы прочитали краткое содержание пьесы Пигмалион. В разделе нашего сайта - краткие содержания , вы можете ознакомиться с изложением других известных произведений.

Поэма в пяти действиях

Действие первое

Лондон. Ковент-Гарден. Летний вечер. Дождь как из ведра. Со всех сторон слышно, как ревут автомобильные сирены. Прохожие бегут к рынку и церкви святого Павла, чтобы укрыться от дождя. Под портиком церкви уже стоит несколько человек, в частности, пожилая дама с дочерью. Все ждут, когда прекратится дождь. Только один джентльмен не обращает на погоду никакого внимания, а неустанно записывает то в свой блокнот.

Слышен разговор между пожилым дамой и дочерью. Дочь возмущается тем, как долго не возвращается ее брат, Фредди, что пошел на поиски такси. Мать пытается успокоить ее и защитить сына. В этот разговор вмешивается прохожий, уверен, что сейчас нельзя найти ни одной свободной машины — именно закончилась спектакль в театре. Дама с возмущением говорит, что они не могут здесь стоять до ночи. Прохожий справедливо замечает: он в этом не виноват. На портик забегает мокрый Фредди, машины он не получил. Сестра язвительно расспрашивает, где он был и где искал такси. Его снова выпроваживают на поиски: сестра раздражающе обвиняет его в эгоизме, и Фредди должна вновь бежать на дождь. Он раскрывает зонтик и бросается на улицу, не замечая на своем пути бедную девушку цветочницу, которая тоже спешит укрыться от дождя. Корзина с цветами падает из ее рук, и сию минуту молния и гром, словно аккомпанируют этому инциденту. Цветочница кричит: «Куда прешься, Фредди! Тот, на ходу бросив« извините », исчезает. Пожилая дама внимательно осматривает цветочницу и удивленно спрашивает: разве девушка знакома с ее сыном. Цветочница, очевидно, из тех, кто не упустит своего и умеет за себя постоять по всем правилам бедных кварталов, где она выросла. Поэтому не отвечает на вопрос, а упрекает пожилой даме плохим воспитанием сына: разбросал цветочки бедной девушке и скрылся, пусть мать платит за это. Пожилая дама просит дочь дать деньги, и, возмущенная, не хочет даже слушать болтовню цветочницы. Мать настаивает, и девушка получает деньги. Пожилая дама вновь интересуется: откуда цветочница знает Фредди. И удивленно отвечает, что не знает его вовсе и наугад назвала его так, потому что «надо же как назвать человека, если хочешь быть вежливым». Дочь злорадно говорит матери, что зря выбросили деньги, и с отвращением отходит от цветочницы. В настоящее время в портике появляется пожилой джентльмен, «приятный тип старого армейца». Пожилая дама спрашивает его: не похоже, что дождь прекратится. Летний джентльмен отвечает: наоборот, дождь пустился еще сильнее. Цветочница тоже поддерживает этот разговор, чтобы установить дружеские отношения с тем джентльменом и предложить ему купить цветы. Летний джентльмен говорит, что не крошки. Девушка клянется, что может разменять, но тот, чтобы от него отстали; находит в кармане и дает квиткарци какие мелочь. Прохожий, который вмешивался в разговор пожилой дамы с дочерью, предостерегает девушку, указывая на мужчину с записной книжкой: тот записывает все, что говорится, «видимо, он шпик». Все оборачиваются к мужу с записной книжкой. Цветочница пугается, начинает ныть, что она «честная девушка, только попросила купить цветочек, ни к кому не приставала». Все, кто собрался в портике, успокаивают ее, те, кто стоял дальше, расспрашивают: в чем там дело; поднимается шум и гам, словно и впрямь что-то случилось. Цветочница просит защиты у пожилого джентльмена, который бросил ей деньги. Мужчина с тетрадью пытается успокоить цветочницу, уверяя, что не имел никаких плохих намерений. Тогда тот же прохожий, успокаивая «публику», говорит, что это вовсе не «шпик», и указывает на ботинки джентльмена. Однако толпа волнуется: зачем же он записывал все, что говорила бедная девушка. Джентльмен показывает квиткарци свои записи, но и не может ничего в них разобрать. Прохожий вновь вступает в беседу, и джентльмен с записной книжкой перебивает его и удивляет всех тем, что точно указывает место, откуда происходит этот говорун. Несколько человек предлагают джентльмену установить их место рождения; то делает это без единой ошибки. Возможно, с таким номером стоит выступать на эстраде, — спрашивает пожилой джентльмен. Джентльмен с тетрадью отвечает, что подумывал над этим. Дочь пожилой дамы не витерплюе и, расталкивая всех, подходит на край портика и раздражающе замечает, что Фредди и нет. Джентльмен с тетрадью, не удержавшись, делает замечания относительно места его рождения. Девушка возмущается и заносчиво прекращает разговор. Мать же просит того джентльмена найти для такси. Он достает из кармана свисток. Цветочница вновь пугается, думая, что свисток полицейский, но прохожий, который наверняка знает все о «шпиков» и полицию, успокаивает ее — то спортивный свисток. Джентльмен с тетрадью замечает: между прочим, дождь прекратился. Прохожий возмущается: почему же он раньше молчал и забивал им голову своими «трюками». Все расходятся. Пожилая дама с дочерью идут на автобус. Остаются в портике только цветочница, летний джентльмен и джентльмен с записной книжкой. Летний джентльмен проявляет заинтересованность способностями мужчины с тетрадью. Тот объясняет, что может точно указать, где вырос человек, благодаря ее произношении. Он специалист в этом деле. Фонетика его профессия и увлечение, которое еще и дает ему возможность зарабатывать деньги: многие богачей хотело бы скрыть свое происхождение и произношение их выдает. Он учит их говорить так, как говорят в престижных районах. Например, с этого девчонки через несколько месяцев он мог бы сделать «настоящую герцогиню, она смогла бы даже наняться горничной или продавщицей, а для этого, как известно, необходим более совершенную язык». Летний джентльмен рассказывает, что и сам изучает индийские диалекты. Джентльмен с тетрадью не дает ему договорить, взволнованно спрашивает, не знает ли он полковника Пикеринга. Летний джентльмен отвечает, что это он и есть: приехал в Лондон, чтобы познакомиться с выдающимся ученым, автором «Универсального словаря Хиггинса», профессором Хиггинсом. Которого и видит перед собой — подхватывает джентльмен с записной книжкой. Хиггинс и Пикеринг очень довольны встречей, договариваются пойти вместе поужинать и обсудить дальнейшие планы совместной работы. Цветочница напоминает о своем существовании, просит купить цветочек, жалуется, что ему нечем заплатить за квартиру. Хиггинс возмущенно намекает, что она собиралась разменять немалые деньги. Часы бьют пол на север. Хиггинс называет этот колокол «указанию Всевышнего» и бросает квиткарци в корзину горсть монет. Хиггинс и Пикеринг идут. Цветочница не своя от радости. Прибегает Фредди: он наконец нашел такси. Растерянно спрашивает, кто же поедет — ведь ни матери, ни сестры здесь уже нет. Цветочница уверяет, что она охотно воспользуется машиной. Таксист хотел было закрыть дверцу перед девушкой, но и показывает ему горсть денег и велел везти что есть духу »к дому« рядом с керосиновой лавочкой », садится в машину. Фредди удивленно смотрит ей в след.

Действие второе

Действие происходит на квартире профессора Хиггинса, которая больше похожа на научную лабораторию, чем на жилье. Здесь картотеки, муляж головы, показывающий голосовые органы, фонограф, другие приборы и инструменты, необходимые профессору для работы. Полковник Пикеринг сидит за столом, перебирая карточки. Хиггинс стоит у картотеки. В дневном свете видно, что это полный мужчина лет на сорок, крепкого здоровья. «Он принадлежит к тому типу ученых, горячо и страстно относятся ко всему, что может быть предметом их научного интереса, а вполне равнодушны к себе и окружающим, в частности, к их чувствам. Несмотря на свой возраст и телосложение, он очень похож на любопытную ребенка, шумно и стремительно реагирует на все, что привлекает ее внимание, и, как ребенок, требует постоянного внимания и надзора, чтобы не случилось беды ». Профессор Хиггинс демонстрирует потрясенному полковник Пикеринг свою аппаратуру, с помощью которой он записал сто тридцать гласных звуков. Экономка профессора, миссис Пирс, извещает о приходе «молодой особы», которая утверждает, будто Хиггинс будет рад ее видеть. Миссис Пирс немного удивлена этим визитом, но, возможно, профессор хотел записать произношение девушки на своей аппаратуре. Хиггинс и Пикеринг радуются возможности вместе оформить «фонетический материал». В комнату заходит цветочница. Видно, что она пыталась принарядиться, на ее шляпке красуется яркие перья, а пальто почти чистое. Хиггинс сразу узнает девушку и говорит, что примеров диалекта, на котором она разговаривает, у него достаточно, поэтому пусть проваливает отсюда ». Цветочница советует «не сдаваться», ибо он еще не знает, по какому делу она пришла, и, обращаясь К экономки, спрашивает, сказала, что она «приехала на такси». Экономка удивляется, зачем «таком джентльмену» знать, как добралась до них эта девушка. Цветочница пренебрежительно говорит, что может пойти и в другое место, если этот «учитель такой надменный»: она пришла брать у него уроки. Хиггинс смог лишь воскликнуть то в знак удивления и окаменел. Девушка замечает, что он мог бы предложить ей сесть, если такой уж джентльмен, ибо она же имеет к нему дело. Хиггинс, оправившись от удивления, спрашивает Пикеринга, что им «делать с этим чучелом, пригласить сесть или спустить по лестнице». Пикеринг, очень вежливо и мягко, спрашивает, зачем девушке учиться произношении. И объясняет, что хочет пойти на работу в цветочный магазин, а с ее произношением туда не берут. Затем напоминает: Хиггинс вчера сам похвалялся, якобы может «сделать из нее леди, и продавщицей примут». Миссис Пирс удивляется: видимо, девушка такая глупая, что Считает, будто сможет оплатить уроки профессора Хиггинса. От этих слов профессор уже окончательно пришел в себя, он предлагает девушке сесть и спрашивает, как ту зовут. Цветочница называет свое имя — Элиза Дулиттл. Хиггинс интересуется, сколько же она собирается ему платить. Элиза отвечает, что хорошо знает, сколько стоят уроки, так одну ее приятельницу учит французскому языку настоящий француз. Она же хочет научиться говорить на родном, так, конечно, плататиме поменьше. И называет свою цену — шиллинг в час. Хиггинс встает и, словно раздумывая, ходит по комнате. Затем, обращаясь к Пикеринга, говорит, что таких больших денег ему еще никто не предлагал. Объясняет: если смотреть на этот шиллинг в процентном отношении к доходам девушки, тот шиллинг весят столько же, сколько шестьдесят фунтов миллионера, Элиза пугается и плачет: она не говорила о шестидесяти фунтов, столько денег у нее нет. Миссис Пирс успокаивает ее, говорит, что никто таких денег с нее не возьмет. Зато Хиггинс угрожает взять веник и вздрючить ее хорошенько, если она не перестанет плакать. Пикеринг предлагает пари: если через несколько месяцев занятий с профессором Элизу на посольском приеме никто не отличит от леди, то он, Пикеринг, сочтет Хиггинса выдающимся педагогом и возместит «всю стоимость эксперимента», а также заплатит за уроки. Хиггинс смотрит на Элизу и готов уже поддаться соблазну устроить такой эксперимент: девушка, по его мнению, такая пошлая. После этого замечания профессора Пикеринг говорит, что по крайней мере он уверен: Хиггинс не вскружит девушке голову комплиментами. Миссис Пирс не соглашается с ним: она знает, что голову девушке можно закрутить не только комплиментами. Все больше увлекаясь идеей Пикеринга, Хиггинс предписывает экономке хорошо вымыть Элизу («если так не отойдет, попробуйте почистить ее наждаком»), сжечь всю одежду девушки и заказать эти новые наряды («а пока можете завернуть ее в газетную бумагу»). Элиза возмущается таким отношением к себе, ибо она «честная девушка и вашего брата знает», грозится вызвать полицию, просит Пикеринга вступиться за нее. Миссис Пирс и Пикеринг призывают Хиггинса не терять здравого смысла, потому что девушка уже изрядно напугана: нельзя же так обращаться с людьми. Хиггинс сразу, с удивительным профессионализмом, меняет тон, становится вкрадчивым и милым. На миссис Пирс его тон не производит никакого впечатления, она уверена: «нельзя подобрать живую девушку так, как камешек на берегу моря». Спрашивает Элизу о ее родителей. Та отвечает, что отец живет с шестой на ее памяти мачехой, он с удовольствием выставил дочь, как только та подросла. Даже когда никому нет до Элизы дела, миссис Пирс хочет знать: на каких условиях девушка останется в доме, будут ей платить деньги, что будет с ней после завершения эксперимента. Хиггинс не считает нужным об этом думать и убеждает, что это ерунда — авось. Главное для него сейчас — эксперимент, а дальше то будет уже дело Элизы. Девушка хочет покидать этот дом, потому Хиггинс думает «только о себе» и у него «нет сердца». Тогда профессор с искусством дьявола соблазняет Элизу, обещая ей и новые платья, и конфеты, и такси;, которым она сможет ездить столько, сколько захочет. Пикеринг становится на сторону миссис Пирс и говорит: Элиза должна осознавать, что она делает, когда соглашается на эксперимент. Хиггинс уверен, что это невозможно: она ничего не способна понять. Тогда Пикеринг обращается к Элизы: «Мисс Дулиттл …». Элиза удивленно восклицает какие-то странные звуки, передающие ее захоплепня: никогда в жизни никто к ней так не обращался. Услышав крики Элизы, Хиггинс говорит, что все разговоры с ней бесполезны, ибо она понимает только четкие и простые команды, поэтому приказывает быстренько идти в ванную. Миссис Пирс просит разрешения поговорить с девушкой наедине. Уже на пороге Элиза произносит целую речь: она честная девушка, а он, Хиггинс, грубиян, она не останется в доме, если не захочет того — это он к ней пристал, она ничего ему не должна; у нее есть чувство, пусть он себе это заметьте, и чувства те такие же, как и у остальных людей. Миссис Пирс закрывает дверь и голоса Элизы больше не слышно.

Пикеринг, оставшись вдвоем с Хиггинсом, спрашивает, извинившись за откровенность: или порядочный профессор в отношении женщин? Хиггинс недоумевает: разве есть такие мужчины? Он сравнивает отношения мужчины и женщины с путешествием, когда один тянет на юг, второй — на север, и с остальными оба поворачивают на восток, хотя ни он, ни. она «не переносят восточного ветра». Пикеринг не дает себя заговорить: он чувствует ответственность за девушку и хочет быть уверен, что Хиггинс не воспользуется ее положением в своем доме. Хиггинс утверждает, что научить можно только тогда, когда «личность ученика святыня»; он научил говорить по-английски многие американские миллионерш, а среди них были очень красивые, и он относился к ним так, будто перед ним лишь кусок дерева, либо сам был таким куском. Эту речь прерывает миссис Пирс, которая пришла поговорить с профессором. Она просит Хиггинса в присутствии Элизы подбирать слова, ибо он имеет привычку ругаться. Хиггинс возмущен: он ненавидит такую манеру разговора, «черт побери». Именно это миссис Пирс и имела в виду, таких слов, да еще худших, в лексиконе профессора многовато. К тому же, девушка должна привыкнуть к аккуратности, поэтому профессор не должен разбрасывать свои вещи, выходить к завтраку в халате, использовать скатерть вместо салфетки и т.д. Чтобы избежать этого разговора, Хиггинс замечает, что его халат, кстати, очень попахивает бензином. Миссис Пирс трудно сбить с толку, она замечает: если профессор не вытирать руки халатом … Хиггинс не дает ей договорить и обещает вытирать руки своими волосами. Миссис Пирс просит разрешения взять для Элизы один из японских халатов профессора. Хиггинс, кажется, согласен на все, лишь экономка дала ему спокойствие. Миссис Пирс с чувством выполненного долга выходит из комнаты, но возвращается доложить, что пришел мистер Дулиттл, отец Элизы.

Альфред Дулиттл — пожилой, но еще крепкий мужчина в рабочем костюме мусорщика, черты его лица свидетельствуют, что «ему все равно неизвестны страх и, совесть». Хиггинс уверен, что Дулиттл — шантажист, умышленно подослал, Элизу. Поэтому, как только Дулиттл говорит с важностью «чиновной лица», что ему нужна его дочь, Хиггинс сразу же соглашается ее отдать. Дулиттл поражен: дочь же ему совсем не нужна, он хотел только получить немного денег, каких-нибудь пять фунтов. Пикеринг отмечает, что Хиггинс не имеет никаких дурных намерений относительно Элизы. Дулиттл уверяет: он просил бы пятьдесят фунтов, если бы предполагал, что Хиггинс имеет глупые намерения, Хиггинсу нравится красноречие этого «философа», лишенного всяких моральных обязательств, своеобразие его толкование «буржуазной морали»: «мне нужно не меньше, чем достойном бедняку, ибо он ест и я им, он не выпивает, а я выпиваю, мне и развлечься надо, потому что я человек, который мыслит ». Хиггинс утверждает, что поработав с Дулиттл несколько месяцев, можно было бы предложить ему «или кресло министра, или кафедру проповедника». Хиггиис решает дать-таки Дулиттл деньги, даже предлагает больше, чем тот просит. Но Альфред Дулиттл — человек здравого смысла, он знает сколько просить, чтобы потратить эти деньги с удовольствием. Если же он возьмет больше, то возникнет соблазн отложить их, «человек тогда начинает жить, оглядываясь». Дулиттл получил деньги и вознамерился уходить, когда в комнату входит Элиза в красочном японском халате. Отец не сразу даже узнает ее, такая она чистая и красивая. Элиза в восторге рассказывает отцу, что «здесь легко ходить чистым», «столько горячей воды и мыла». Хиггинс выражает удовлетворение тем, что ванная комната понравилась Элизе. И возражает: ей не все понравилось; например, зеркало она должна завесить полотенцем, потому что стыдно было смотреть. Хиггинс замечает Дулиттл, что тот очень строго воспитал свою дочь. Тот открещивается: он никогда не воспитывал ее, так, только иногда ремнем ударил и все. Уверяет, что дочь привыкнет, будет вести себя «более свободно», «так, как у вас положено». Элиза возмущена: она никогда не будет вести свободнее, потому что она честная девушка. Хиггинс угрожает отдать ее отцу, если тот хотя бы еще раз скажет, что она честная девушка. И Элиза не пугается этого, ведь хорошо знает своего отца: он пришел за деньгами, а не за ней. Дулиттл спешит расстаться: последние слова Хиггинса ему не нравится. На прощание профессор приглашает отца наведываться к дочери, добавляет, что имеет брата-священника, который мог бы наставлять их беседы. Дулиттла как ветром сдуло. Элиза уверяет, что теперь отец ни за что не придет, потому что ему легче «когда собак на него спустите, чем священника». Хиггинс замечает, что его это не очень огорчает. Элизу тоже: она не может простить отцу, что тот роется в мусоре, когда имеет «настоящее дело». «Какое дело, Элиза?» — Спрашивает Пикеринг. И объясняет, что отец ее землекоп, хорошие деньги должен, даже теперь иногда берется за дело, «чтобы кости размять». Потом спрашивает: разве Пикеринг не будет ей больше говорить мисс Дулиттл »? Тот просит извинить за невежливость. Элиза отвечает, что она не обиделась, но это хорошо получалось — мисс Дулиттл. Миссис Пирс сообщает, что из магазина принесли новые платья. Элиза бегом бежит из комнаты. Хиггинс и Пикеринг сходятся во мнении, что они взялись за нелегкое дело. Первый замечает это весело, второй — твердо и серьезно.

Действие третье

Прошло несколько месяцев после упомянутых событий. В один из визитных дней миссис Хиггинс, еще до прихода гостей, к матери посетил профессор Хиггинс. Увидев его, миссис Хиггинс пугается. Она напоминает сыну, что он обещал не приходить в визитные дня, потому сполохуе всех ее знакомых, они перестают ее посещать. Хиггинс утверждает, что он пришел в «фонетической делу»: ему нужна помощь матери. Та отвечает, что и здесь не может ему помочь, потому что даже очень любя сына, не способна преодолеть те его гласные. Хиггинс нетерпеливо говорит, что фонетикой он с ней заниматься не будет. Дело в том, продолжает Хиггинс, что он подобрал на улице «одну девушку». Мать замечает, что, наверное, одна девушка подобрала его. Хиггинс возмущается: он говорит не о любви. Мать жалеет, потому что он не замечает, что среди молодых девушек много хорошеньких. «Дура», — добавляет профессор. Миссис Хиггинс очень серьезно просит его сделать одну вещь, если, конечно, он на самом деле любит мать. Хиггинс вскрикивает: видимо, мать хочет, чтобы он женился. Нет, отвечает и твердо, пока будет достаточно, если он вытащит руки из карманов и перестанет бегать по комнате. Хиггинс садится и наконец извещает цель своего прихода: он пригласил в гости к матери ту девушку, которую подобрал, чтобы она прошла первое испытание. Мать ужасается, ведь это еще хуже, чем ее сын. О чем же девушка говорить? Хиггинс уверяет, что Элиза получила соответствующие инструкции, поэтому имеет только две темы для разговора — погода и здоровье. Произношение он ей уже исправил, потому Элиза имеет хороший слух, но теперь приходится думать не только о том, как говорить, но и что. Профессор не успел договорить, потому известили о приходе гостей — миссис и мисс Эйнсфорд Хилл. Оказывается, что это те самые мать и дочь, которые стояли в портике церкви во время дождя. «Мать тактичная, воспитанная женщина, но чувствуется напряжение в отношениях с людьми, которая присуща людям с ограниченными средствами. Дочь усвоила непринужденный тон девицы, привыкшей к светской общества: дерзость украшенной бедности ». Миссис Хиггинс рекомендует своего сына. Гости в восторге: они столько слышали о славном профессора и рады знакомству. Хиггинс уверен, что где-то видел, а главное слышал этих женщин, и пока не может вспомнить, где именно. Мисс Кларе Эйнсфорд Хилл, которая подходит к Хиггинса для светской беседы, он советует не торчать, а сесть куда-нибудь. Миссис Хиггинс вынуждена извиниться за сына и признать, что тот не умеет вести себя в обществе. Хиггинс спрашивает: разве он оскорбил кого, извиняется, поворачивается спиной к гостям и «наблюдает реку и цветника за окном с таким видом, словно перед ним вечный лед». Извещают о приходе полковника Пикеринга. Его поведение составляет разительный контраст с манерами Хиггинса. Пикеринг спрашивает у хозяйки, знает и, по какому делу они пришли. Хиггинс не дает матери ответить. «Черта лысого: пришли вот эти и помешали», — говорит он. Миссис Эйнсфорд подводится, не выражая своей обиды, говорит, что, наверное, их визит несвоевременный. Миссис Хиггинс прегражден ее, что, наоборот, очень уместен, потому что она именно ждет одного молодого человека, с которым хотела бы познакомить своих гостей. Приходит Фредди. Хиггинс все еще не может вспомнить, где он видел этих людей. Он не знает о чем говорить, пока нет Элизы, и не скрывается с этим. Миссис Эйнсфорд тоже не нравится светские беседы, она уверена: было бы гораздо лучше, если бы люди говорили то, что думают. Хиггинс утверждает: вряд ли кому-то было приятно, если бы он сказал то, что думает. Наконец докладывают о приходе мисс Дулиттл ». Все присутствующие поражены ее красотой, ее элегантным нарядом. Элиза здоровается со всеми, придерживаясь строгих правил этикета, говорит приятным голосом, но очень тщательно произносит слова. Хиггинс, наконец, вспоминает, где он видел все это общество, сошлось так неожиданно в гостиной его матери. Между тем Элиза начинает разговор о погоде, надеясь, «что существенных изменений в состоянии атмосферы не произойдет». Фредди то выкрикивает. Элиза с уверенностью хорошего ученика спрашивает молодого: в чем дело, разве она что-то неверно сказала. Фредди в восторге. Чтобы продолжить разговор, мать Фредди говорит, что каждую весну кто из них имеет «инфлюэнцу». Услышав это слово, Элиза мрачно вспоминает: ее тетя умерла, все говорили от «инфлюэнцы», но она уверена, что старую «пришили». Далее Элиза своей фонетически безупречной произношением говорит такие слова и выражения, Хиггинс вынужден выдать это за новый модный стиль общения. Элиза размышляет вслух: тетя и болела разные болезни, но ей всегда помогал джин, а здесь от такой мелочи умерла. А где ее шляпу, которую должен был достаться Элизе в наследство, риторически спрашивает мисс Дулиттл »и сам отвечает:« Кто шляпу спер, тот и тетку пришил ». Дальше-больше. Элиза рассказывает о своем отце, который помогал тете лечиться джином, уверяет, что «под мухой он гораздо лучшей, чем трезвый, ибо совесть его тогда не мучает». Клара и Фредди в восторге от «нового стиля», их мать откровенно шокирована. Хиггинс отчетливо смотрит на свои часы и Элиза понимает, что время прощаться. Она исходит. Гости несколько минут обсуждают «новый стиль». Когда гости уходят, Хиггинс спрашивает у своей матери, можно Элизу «показать в обществе». И заверяет, что до тех пор, пока девушка под влиянием ее сына, ни о каких хорошие манеры говорить не приходится. Она просит подробно рассказать ей, кто эта девушка и что она делает в доме профессора Хиггинса. Пикеринг и Хиггинс наперегонки рассказывают о Элизу. Миссис Хиггинс понимает, что те завели себе живую куклу и забавляются. Она предупреждает их, что вместе с Элизой в их дом пришла проблема: что девушка будет делать дальше. Ее, наверное, ждет такая же судьба, как ту даму, которая вышла только из гостиной: манеры и привычки светской леди, но не хватает средств, чтобы быть ею в действительности, зато есть полная неспособность зарабатывать себе на хлеб. Но мужчины не занимаются этим. Элиза что-нибудь делать, уверяют воды. Хиггинс и Пикеринг прощаются и уходят. Слышно, как на лестнице они обсуждают возможность посещения Элизой модной выставки и радуются, как дети, в ожидании этой «веселого спектакля». Миссис Хиггинс с возмущением несколько раз повторяет одно слово: «Мужчины!

Действие четвертое

Лаборатория профессора Хиггинса. Север. В комнате никого нет. Часы бьют двенадцать. На лестнице слышны голоса Хиггинса и Пикеринга: они говорят о том, как устали за день, и сейчас хотели бы только хорошо отдохнуть. В комнату заходит Элиза. Она в роскошном наряде с бриллиантами, в руках — цветы и веер. Девушка подходит к камину, зажигает лампу. Теперь видно, что и она очень уставшая, выражение лица почти трагичен. Элиза кладет цветы и веер на рояль, садится рядом и грустно молчит. Заходит Хиггинс во фраке и цилиндре, но под мышкой несет домашнюю куртку. Он бесцеремонно снимает фрак, бросает его на журнальный столик, начинает переодеваться в домашней одежды, не замечая Элизы. Устало разваливается в кресле. Заходит Пикеринг. Он тоже в парадном одеянии. Снимает пальто, цилиндр и хочет положить рядом с одеждой Хиггинса, но, заметив Элизу, не позволяет себе этого сделать. Обращаясь к Хиггинса, говорит, что завтра им перепадет от миссис Пирс, если они разбрасывают здесь вещи. Хиггинсу это безразлично. Пикеринг берет свои вещи и уходит вниз. Хиггинс напевает арию, вдруг прерывает пение и риторически спрашивает: куда подевались его домашние тапочки. Элиза мрачно смотрит на него, потом встает и выходит. Возвращается Пикеринг, он принес письма. Оба их просматривают. Заходит Элиза с тапочками, молча ставит их перед Хиггинсом. Тот, позевывая, начинает взимать ботинки и замечает тапочки. Смотрит на них так, будто они сами здесь оказались. Хиггинс и Пикеринг жалуются друг другу на усталость, обсуждают прошедший уже день. Они побывали на пикнике, потом на званом обеде, а потом уже в опере. И все ради того, чтобы показать Элизу светском обществу. Теперь радуются с того, что пари выиграли. Обсуждают между собой несколько «острых моментов», когда опасались, что Элиза не справится с ролью герцогини, но все обошлось. «Мы добыли настоящую победу», — говорят они, приветствуя друг друга. Элиза сидит молча, но красота ее становится какая зло. Мужчины желают друг другу спокойной ночи, выходят. Хиггинс задерживается на пороге, чтобы дать Элизе установки: выключить свет, перевести миссис Пирс, что утром он будет пить чай, а не кофе. Элиза пытается удержаться и изображать спокойствие, но когда Хиггинс выходит, дает волю своим чувствам и, рыдая, падает на пол. Опять слышен голос Хиггинса: он все еще ищет свои тапочки. Как только он возникает на пороге, Элиза, схватив тапочки, по одному бросает их в лицо Хиггинсу. Тот очень удивляется, спрашивает, что случилось. Элиза говорит, что ничего не случилось: она выиграла для него пари, а к ней ему не никакого дела. Хиггинс аж зашелся: она выиграла пари! Это он выиграл! Почему она бросает тапки! Элиза отвечает, что хотела бы разбить ему голову или задушить его — отвратительную себялюбивая животное. Зачем он вытащил ее из того болота, что она будет делать дальше! Хиггинс смотрит на Элизу с холодной любознательностью ученого и замечает удивленно: это создание, оказывается, тоже волновалось. Но какое ему дело, что с ней будет дальше! Элиза-то уперлась в отчаянии. Даже Хиггинс начинает немного волноваться, однако говорит с девушкой все же заносчиво: разве ей тут плохо относились, кто-нибудь обижал ее? На все вопросы Элиза отвечает коротким «нет». Хиггинс снисходительно говорит, что она немного устала, но все уже прошло, и теперь надо только отдохнуть. Элиза отвечает, что уже слышала молитву: «Слава Богу, что все кончено!» А куда теперь она денется? Наконец поняв, что волнует девушку, Хиггинс советует не заниматься этим. Он еще не думал, как будет дальше. Он привык к ней, думал, что она никуда не денется из его квартиры. Потом берет из вазы большое яблоко, вкусно Надкусив, говорит: возможно, Элиза выйдет замуж, потому что она красивая, не сейчас, конечно, сейчас лицо ее распухло от слез и стало «страшно, как смертный грех». Девушка подводит на него глаза и пристально смотрит, но взгляд то пропадает даром — Хиггинс с аппетитом ест яблоко. Вдруг ему в голову приходит «счастливая мысль»: надо попросить миссис Хиггинс подыскать какого кандидата в мужья для Элизы. Девушка с презрением отвечает, что раньше торговала цветами, а теперь он предлагает ей торговать собой. Хиггинс называет это ханжеством, впрочем, она может не выходить замуж, если это ей не нравится. Пикеринг может купить для нее цветочный магазин — у него денег много! Все это пустое, говорит Хиггинс, он так устал, что лучше сейчас идти спать, вот только бы вспомнить, за чем он сюда пришел! Хиггинс смотрит на тапочки и вспоминает, наклоняется, чтобы их подобрать. Элиза задерживает его, обратившись к нему по всем правилам этикета. Тот от удивления аж тапочки уронил. Элиза спрашивает: те платья, что она носит, ее или полковника? Хиггинс удивляется — зачем полковнику женские платья!? Элиза спокойно говорит, что платья Могут пригодиться другой девушке, с которой они будут экспериментировать. Замечание это оскорбляет Хиггинса, но он сдерживается. Элиза хочет знать: что именно из ее личных вещей на самом деле ей положено, чтобы потом ее не назвали воровкой. Зачем это выяснять в час ночи, удивляется Хиггинс: он ожидал, что она имеет больше чувства. Пусть забирает все к черту, только бриллианты оставит, ибо их взяли взаймы! -Раздраженно кричит Хиггинс. Элиза просит его забрать все бриллианты сейчас же, то яростно хватает украшения, прячет по карманам. Элиза снимает с пальца и кольцо, которое ей купили, тоже подает ее Хиггинсу, говоря, что теперь она ему не нужна. Хиггинс швыряет кольцо в камин, возвращается к ней с таким выражением, что Элиза кричит: «Не бейте меня!» Хиггинс тоже переходит на крик: это она ударила его в самое сердце. Элиза не скрывает своего удовлетворения, она радуется возможности, хотя бы таким образом свести с ним счеты. Посылая все и всех к черту, Хиггинс гордо выходит. Элиза впервые за весь вечер улыбается, потом становится на колени перед камином и ищет кольцо.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Гостиная миссис Хиггинс. Хозяйка стоит у стола, заходит горничная и извещает, что мистер Хиггинс и полковник Пикеринг внизу говорят по телефону с полицией. Горничная добавляет: профессор в плохом настроении. Миссис Хиггинс говорит, что была бы удивлена, если бы тот был в хорошем; передать мужчинам приглашение зайти к ней, «когда они закончат с полицией», а мисс Дулиттл сказать, чтобы не выходила из своей комнаты, пока ее не призывают. В комнату врывается Хиггинс, мало сказать, что он в плохом настроении! Он даже не здоровается с матерью, а сразу извещает: «Элиза убежала!» Возможно, она испугалась, спрашивает миссис Хиггинс. Хиггинс уверен в том, что ничего страшного с Элизой вчера не случилось: она, «как всегда осталась гасить лампы и т.д.», но в постель потом не пошла. Рано утром она приехала на кеби за своими вещами, а «эта старая дура миссис Пирс» отдала ей все и, ничего даже не сказав Хиггинсу, отпустила. Что же теперь делать, спрашивает профессор. Мать отвечает, что, видимо, придется обходиться без Элизы. Профессор Хиггинс слоняется из угла в угол и признает, что он не знает даже, где его вещи, не знает, с кем встречается сегодня, потому что все это держала в памяти Элиза. Заходит Пикеринг, вежливо здоровается с хозяйкой. Хиггинс набрасывается на него с вопросом: «Что сказал этот осел инспектор?» Миссис Хиггинс с возмущением спрашивает: неужели они и впрямь собираются искать Элизу с помощью полиции? Пикеринг соглашается: возможно, этого не следовало делать, потому у инспектора даже возникли определенные подозрения относительно их намерений. Это неудивительно, говорит миссис Хиггинс, и кто дал им право оповещать полицию о Элизу, как она воровка или зонтик, что потерялась. Пикеринг оправдывается тем, что они очень хотят вернуть Элизу — они же не могут без нее!

Заходит горничная и извещает, что до мистера Хиггинса пришел джентльмен в какой срочному делу, его направили сюда, когда он не застал профессора дома. Хиггинс не хочет и слышать о других делах, но, узнав, что пришел мистер Дулиттл, просит немедленно привести посетителя. Заходит Дулиттл. На нем новый по моде одежда, лакированные ботинки и блестящий цилиндр довершают картину. Он так увлечен целью своего визита, что даже не замечает хозяйку. Дулиттл сразу бросается к Хиггинса и, указывая на свой костюм, говорит: «Это вы все наделали! Хиггинс удивляется, что именно« это »? В свою очередь спрашивает: неужели Элиза так убрала своего отца? Миссис Хиггинс прерывает разговор и приветствует Дулиттл. Тот смущается, вежливо отвечает на приветствие, объясняет, что он теперь сам не свой, ибо в его жизни случились досадные изменения. Хиггинс спрашивает только, нашел Дулиттл Элизу, другое его не интересует. Дулиттл удивляется: неужели профессору удалось потерять ее? Вот повезло! Успокаивает, что Элиза никуда не денется, сама найдет теперь отца, «после того, что вы со мной сделали». Миссис Хиггинс, наверное, ожидая худшего, спрашивает, что же сделал ее сын с Дулиттл. Тот трагически отвечает: «Он меня потерял, бросил в пасть буржуазной морали». Хиггинс возмущается. Дулиттл напоминает, как в письме к другу американского миллионера, который мечтал о создании во всем мире Общества моральных реформ и дал на это немалые деньги, Хиггинс написал, что оригинальный моралист в современной Англии — Альфред Дулиттл, простой мусорщик. Хиггинс соглашается, что однажды пошутил так. Дулиттл возмущается: хорошие шутки! Тот миллионер умер. А в завещании указал, что покидает свой пай в сыродельном тресте «Товарищ желудка» Дулиттл, если тот шесть раз в год будет читать лекции во Всемирной лиге моральных реформ. Хиггинсу понравился этот совпадение событий. Пикеринг отмечает, что более одного раза Дулиттла читать лекции не пригласят, поэтому не надо так волноваться. Оказывается, что Дулиттл боится вовсе не лекций, с этим он, уверен, справится. Ему не нравится, что из него сделали джентльмена. Он жил тихо и спокойно, ни от кого не зависел, умел деньги вытаскивать, если надо, Хиггинс знает. А теперь Дулиттл не имеет покоя, ибо у него оказалось столько родственников! Ранее врачи и адвокаты стремились как можно быстрее вытолкнуть его за дверь, сейчас же только и делают, что заботятся о нем. Все тянут с него деньги. Наверное, и Хиггинс на нем заработает, потому говорить так, как он говорил ранее, ему уже нельзя, надо учиться «буржуазной языке». Миссис Хиггинс спрашивает, почему же он не отказался от наследства, когда имеет с этого только хлопоты. Дулиттл вынужден признать, что на это ему «не хватило духу», боится старости в приюте. «Меня купили. Я сдался. Другие избранники судьбы будут теперь выносить мое мусора и получать за это деньги, а я буду смотреть и завидовать ». Миссис Хиггинс радуется, что теперь за судьбу Элизы можно не беспокоиться: отец позаботится о ней. Дулиттл меланхолично соглашается, ведь теперь он должен заботиться обо всех. Хиггипс кричит, что Дулиттл не может заниматься Элизой, потому что девушка не его: он получил за дочь деньги. Миссис Хиггинс с возмущением приказывает сыну перестать говорить нелепости: Элиза наверху и может все услышать. Она всю ночь бродила по улицам города, даже хотела броситься в реку и не решилась. Рано утром пришла к миссис Хиггинс и рассказала, как профессор Хиггинс и полковник Пикеринг жестоко отнеслись к ней. Оба названных мужа аж подпрыгивают: они ничего не делали Элизе, они вообще с ней не разговаривали. В том-то и дело, замечает миссис Хиггинс: Элиза так хорошо справилась со своей задачей, так старалась ради них, а они даже не поблагодарили ее, слова доброго не сказали, сели и начали жаловаться, как им все это надоело. Миссис Хиггинс уверяет, что на месте Элизы она бы запустили не тапочками, а кочергой. Пикеринг вынужден признать: прошлым вечером они немного рассеянно отнеслись к Элизе. Миссис Хиггинс говорит, что Элиза согласилась забыть все обиды и встретиться с Хиггинсом и Пикерингом, как с давними знакомыми. Конечно, если профессор даст слово вести себя вежливо. Хиггинс еле сдерживается. Миссис Хиггинс просит Дулиттла выйти на балкон, чтобы Элиза не знала об изменениях в жизни отца, пока не примет решение относительно Хиггинса и Пикеринга. Пока ждут Элизу, Хиггинс сидит в кресле, вытянув ноги и насвистывая. Мать говорит, что такая поза ему не подходит. Профессор отвечает, что ему безразлично, но ноги подбирает. Тогда миссис Хиггинс говорит, что и ей то тоже все равно, просто она хотела, чтобы сын заговорил, тогда он не сможет свистеть. Хиггинс стонет, потом не выдерживает и вскрикивает: куда же подивалося «то девчонка».

Заходит Элиза, спокойная, непринужденная. Она ведет себя уверенно, держит в руках корзинку с работой. Пикеринг поражен, он даже забывает подняться ей навстречу. Элиза приветствуется с профессором Хиггинсом, вежливо спрашивает о его здоровье. Тот даже заупрямился. Потом девушка оборачивается к Пикеринга, приветствуется. Тот вскакивает на ноги. Элиза начинает светскую беседу о погоде. Хиггинс, опомнившись, говорит, чтобы она перестала «ломать комедию», потому что на него это не производит впечатление: он же сам ее научил этому. Уверяет, что Элиза не имеет никакой собственной мысли, ни одного слова, которое бы он не научил ее произносить. «Я создал это существо с пука гнилой моркови … а теперь она осмеливается корчить знатную даму! Элиза будто не слышит того, что так горячо говорит Хиггинс, а обращается исключительно к Пикеринга. Она благодарит его за все: ведь это он помог ей так измениться, потому что раньше она вела точно так, как профессор. Элиза говорит, что его воспитание началось тогда, когда она только переступила порог квартиры Хиггинса: именно тогда Пикеринг впервые в ее жизни обратился к ней «мисс Дулиттл», разбудив его достоинство и самоуважение. Было и многое другое, мелочей, на которые полковник не обращал внимания, потому что привык так обращаться со всеми: он никогда не проходил в дверь первым, не снимал ботинок в ней, но всегда снимал шляпу, когда разговаривал с ней. Тогда она поняла, что леди от цветочницы отличает не только то, как она держится, но и то, как относятся к ней другие. Пикеринг, пытаясь защитить своего друга, говорит, что Хиггинс со всеми ведет себя одинаково: и с цветочницей, и с герцогиней. Но это он же научил Элизу говорить. Элиза возражает: учить говорить — профессия Хиггинса, а речь идет о чертах личности. Она просит, чтобы теперь Пикеринг называл ЕЕ Элизой, а вот профессор — только мес Дулиттл. Хиггинс кричит, что она сдохнет, а не дождется. Пикеринг смеется и предлагает Элизе ответить Хиггинсу в таком же тоне. Девушка говорит, что теперь она уже не может, потому что забыла «свой язык», «как ребенок, оказавшийся в чужой стране», на старое возврата нет. Хиггинс утверждает, что без него «мисс Дулиттл» окажется «в канаве через три недели». С балкона выходит мистер Дулиттл и подходит так, что Элиза не видит его. Она же говорит, что не может говорить так, как раньше, даже если бы захотела. Отец кладет ей руку на плечо, и Элиза оглядывается на него. Вдруг узнав своего отца в этом шикарном джентльмен, она кричит так же, как тогда, когда ее впервые назвали «мисс Дулиттл». Профессор радуется, как ребенок — вот она победа, ничего в Элизе по сути не изменилось! Дулиттл объясняет причину, заставившую его нарядиться особенно шикарно: «Твоя мачеха выходит за меня замуж». Элиза сердито спрашивает, неужели отец может жениться на такой «вульгарной бабой». Пикеринг видит в этом браке моральный долг ее отца, а Дулиттл соглашается: «буржуазная мораль требует жертв». Он просит Элизу поехать с ним в церковь и уверяет, что мачеха стала смирная, никого не обижает, ни с кем не ссорится. Элиза выходит из комнаты, чтобы одеться. Дулиттл приглашает полковника Пикеринга с собой в церковь, «чтобы поддержать духом». Миссис Хиггинс тоже изъявляет желание увидеть это венчание. Она предлагает Элизе входящая уже одетая, подождать на нее: они поедут в одном экипаже, а полковник Пикерниг пусть сопутствует «молодого». Выходя из комнаты, Пикеринг просит Элизу простить Хиггинса и вернуться к ним. Девушка отвечает, что, наверное, отец ей не позволит. Но Дулиттл не проявляет желания «совать нос в это дело», он даже доволен, что эти два человека таким образом укротили Элизу. Он уверен: если бы там был один человек, то тот бы не смог устоять перед Элизой, а двое выстояли. Элиза, чтобы не оставаться один на один с Хиггинсом, идет на балкон, профессор следует за девушкой. Тогда Элиза возвращается в комнату. Отрезав девушке возможности для отступления, Хиггинс заставляет ее выслушать его. Он уверен, что Элиза уже достаточно наказала его и теперь лучше вернуться к ним на квартиру. Он не обещает, что изменится в своем отношении к ней, потому что уверен: важно держаться со всеми так, словно «на небесах, где нет пассажиров третьего класса и все бессмертные души равны перед собой». Элиза сказала: «Аминь. Вы проповедник от природы ». Хиггинс спрашивает раздражающе: видела ли она, чтобы он вел с кем лучше, чем с ней. Элиза говорит, что ее не удивишь плохим отношением, но она никому. не позволит раздавить себя, ибо он, «как автобус, пре своим путем и не смотрит, кто встречается на его пути». Хиггинс вынужден признать, что ему хватит Элизы, ведь она тоже кое-чему научила его. Элиза уверена, что совсем его не интересует. Хиггинс не соглашается с этим: его интересует жизнь, люди, а она — частица этой жизни, который произошел на его пути, и он отдал ей кусочек своей души. Но для него чувство никогда не станут товаром. «Вы называете мне бессердечным, потому что, подавая мне тапочки, отыскивая мои очки, вы думали купить этим право на меня, и ошиблись … Когда вы бросили те тапочки, вы выиграли в моих глазах гораздо больше ». Хиггинс предлагает Элизе вернуться ради добрых дружеских отношений. Элиза сожалеет, что не может взяться опять за своей корзины с цветами — тогда она была бы независима, а теперь она раба. «Вовсе нет. Хотите я у вас за отца, или положу деньги на ваше имя? А, возможно, вы хотите выйти замуж за Пикеринга? »- Спрашивает Хиггинс. На мгновение он задумывается, потом добавляет, что, наверное, полковник не согласится, ведь он тоже заядлый холостяк. Элиза выходит из себя и в отчаянии уверяет, что может выйти замуж, если захочет: Фредди пишет ей по три письма каждый день. Хиггинс, неприятно поражен этим открытием, называет Фредди дураком и нахалом и предупреждает Элизу, что сам он не может и не будет таять от чувств к ней. Пусть выходит за кого хочет, если не умеет ценить то, что имеет, пусть у нее будет то, что она ценит. Элиза уверена, что сможет доказать свое право на независимость: она сама давать уроки фонетики или пойдет в ассистентки к профессору Непин. Хиггинс в отчаянии: неужели она способна на такое — выдать все его секреты дурак и подхалимы. Он хватает Элизу за плечи и обещает ей свернуть голову. Элиза не пугается и демонстративно не сопротивляется, лишь говорит, что всегда чувствовала — рано или поздно он будет ее бить. Но теперь она знает, чего он боится: ведь знаний, что он ей дал, не забрать обратно. Хиггинс смотрит на Элизу почти в восторге: такой она ему нравится. Радостно говорит, что сдержал свое слово — он таки сделал из нее настоящую женщину, не «бремя на шею», а «крепость». «Теперь мы будем не просто двое мужчин и одна глупая девушка, а три дружных старых холостяки». Получается миссис Хиггинс, Элиза спрашивает, не поедет в церковь профессор Хиггинс. Миссис Хиггинс отвечает, что ее сын не умеет вести себя в церкви: он будет исправлять произношение священника. Хиггинс прощается, но, словно вспомнив что-то, приказывает Элизе заехать в магазин и купить нечто, в частности, ему перчатки и галстук к новому костюму. Элиза отвечает, что все это он может купить и сам, и выходит из комнаты. Миссис Хиггинс обещает помочь сыну подобрать галстук, но профессор, улыбаясь, говорит, что Элиза выполнит его поручение. Элиза едет на свадьбу отца. Хиггинс ходит по комнате с вполне довольным видом.

Джордж Бернард Шоу

«Пигмалион»

Действие пьесы разворачивается в Лондоне. В летний вечер дождь льёт как из ведра. Прохожие бегут к Ковент-Гарденскому рынку и к портику собора св. Павла, где уже укрылось несколько человек, в том числе и пожилая дама с дочерью, они в вечерних туалетах, ждут, когда Фредди, сын дамы, найдёт такси и приедет за ними. Все, кроме одного человека с записной книжкой, с нетерпением всматриваются в потоки дождя. Вдали появляется Фредди, не нашедший такси, и бежит к портику, но по дороге налетает на уличную цветочницу, торопящуюся укрыться от дождя, и вышибает у неё из рук корзину с фиалками. Та разражается бранью. Человек с записной книжкой что-то спешно записывает. Девушка сокрушается, что пропали её фиалочки, и умоляет стоящего тут же полковника купить букетик. Тот, чтобы отвязаться, даёт ей мелочь, но цветов не берет. Кто-то из прохожих обращает внимание цветочницы, неряшливо одетой и неумытой девушки, что человек с записной книжкой явно строчит на неё донос. Девушка начинает хныкать. Тот, однако, уверяет, что он не из полиции, и удивляет всех присутствующих тем, что точно определяет происхождение каждого из них по их произношению.

Мать Фредди отправляет сына обратно искать такси. Вскоре, правда, дождь прекращается, и она с дочерью идёт на автобусную остановку. Полковник проявляет интерес к способностям человека с записной книжкой. Тот представляется как Генри Хиггинс, создатель «Универсального алфавита Хиггинса». Полковник же оказывается автором книги «Разговорный санскрит». Фамилия его Пикеринг. Он долго жил в Индии и приехал в Лондон специально, чтобы познакомиться с профессором Хиггинсом. Профессору тоже всегда хотелось познакомиться с полковником. Они уже собираются идти ужинать к полковнику в отель, когда цветочница опять начинает просить купить у неё цветочки. Хиггинс бросает ей в корзину горсть монет и уходит с полковником. Цветочница видит, что она теперь владеет, по её меркам, огромной суммой. Когда прибывает Фредди с наконец пойманным им такси, она садится в машину и, с шумом захлопнув дверцу, уезжает.

На следующее утро Хиггинс у себя дома демонстрирует полковнику Пикерингу свою фонографическую аппаратуру. Внезапно экономка Хиггинса, миссис Пирс, докладывает о том, что некая очень простая девушка желает переговорить с профессором. Входит вчерашняя цветочница. Она представляется Элизой Дулиттл и сообщает, что желает брать у профессора уроки фонетики, ибо с её произношением она не может устроиться на работу. Накануне она слышала, что Хиггинс даёт такие уроки. Элиза уверена, что он с радостью согласится отработать те деньги, что вчера, не глядя, бросил в её корзину. Разговаривать о таких суммах ему, разумеется, смешно, однако Пикеринг предлагает Хиггинсу пари. Он подбивает его доказать, что за считанные месяцы может, как уверял накануне, превратить уличную цветочницу в герцогиню. Хиггинс находит это предложение заманчивым, тем более что Пикеринг готов, если Хиггинс выиграет, оплатить всю стоимость обучения Элизы. Миссис Пирс уводит отмывать Элизу в ванную комнату.

Через некоторое время к Хиггинсу приходит отец Элизы. Он мусорщик, простой человек, но поражает профессора своим прирождённым красноречием. Хиггинс просит у Дулиттла позволения оставить его дочь у себя и даёт ему за это пять фунтов. Когда появляется Элиза, уже вымытая, в японском халате, отец сначала даже не узнает свою дочь. Через пару месяцев Хиггинс приводит Элизу в дом к своей матери, как раз в её приёмный день. Он хочет узнать, можно ли уже вводить девушку в светское общество. В гостях у миссис Хиггинс находятся миссис Эйнсфорд Хилл с дочерью и сыном. Это те самые люди, с которыми Хиггинс стоял под портиком собора в тот день, когда впервые увидел Элизу. Однако они не узнают девушку. Элиза сначала и ведёт себя, и разговаривает, как великосветская леди, а затем переходит на рассказ о своей жизни и использует при этом такие уличные выражения, что все присутствующие только диву даются. Хиггинс делает вид, что это новый светский жаргон, таким образом сглаживая ситуацию. Элиза покидает собравшихся, оставляя Фредди в полнейшем восторге.

После этой встречи он начинает слать Элизе письма на десяти страницах. После ухода гостей Хиггинс и Пикеринг наперебой, увлечённо рассказывают миссис Хиггинс о том, как они занимаются с Элизой, как учат её, вывозят в оперу, на выставки, одевают. Миссис Хиггинс находит, что они обращаются с девушкой, как с живой куклой. Она согласна с миссис Пирс, которая считает, что они «ни о чем не думают».

Ещё через несколько месяцев оба экспериментатора вывозят Элизу на великосветский приём, где она имеет головокружительный успех, все принимают её за герцогиню. Хиггинс выигрывает пари.

Придя домой, он наслаждается тем, что эксперимент, от которого он уже успел подустать, наконец закончен. Он ведёт себя и разговаривает в своей обычной грубоватой манере, не обращая на Элизу ни малейшего внимания. Девушка выглядит очень уставшей и грустной, но при этом она ослепительно красива. Заметно, что в ней накапливается раздражение.

В конце концов она запускает в Хиггинса его туфлями. Ей хочется умереть. Она не знает, что с ней дальше будет, как ей жить. Ведь она стала совершенно другим человеком. Хиггинс уверяет, что все образуется. Ей, однако же, удаётся задеть его, вывести из равновесия и тем самым хотя бы немного за себя отомстить.

Ночью Элиза сбегает из дома. Наутро Хиггинс и Пикеринг теряют голову, когда видят, что Элизы нет. Они даже пытаются разыскать её при помощи полиции. Хиггинс чувствует себя без Элизы как без рук. Он не знает ни где лежат его вещи, ни какие у него назначены на день дела. Приезжает миссис Хиггинс. Затем докладывают о приходе отца Элизы. Дулиттл очень изменился. Теперь он выглядит как зажиточный буржуа. Он в негодовании набрасывается на Хиггинса за то, что по его вине ему пришлось изменить свой образ жизни и теперь стать гораздо менее свободным, чем он был прежде. Оказывается несколько месяцев назад Хиггинс написал в Америку одному миллионеру, основавшему по всему свету филиалы Лиги моральных реформ, что Дулиттл, простой мусорщик, сейчас самый оригинальный моралист во всей Англии. Тот умер, а перед смертью завещал Дулиттлу пай в своём тресте на три тысячи годового дохода при условии, что Дулиттл будет читать до шести лекций в год в его Лиге моральных реформ. Он сокрушается, что сегодня, например, ему даже приходится официально жениться на той, с кем уже несколько лет он прожил без регистрации отношений. И все это потому, что он вынужден теперь выглядеть как почтенный буржуа. Миссис Хиггинс очень рада, что отец, наконец, может позаботиться о своей изменившейся дочери, как она того заслуживает. Хиггинс, однако, и слышать не желает о том, чтобы «вернуть» Дулиттлу Элизу.

Миссис Хиггинс говорит, что знает, где Элиза. Девушка согласна вернуться, если Хиггинс попросит у неё прощения. Хиггинс ни в какую не соглашается пойти на это. Входит Элиза. Она выражает Пикерингу благодарность за его обращение с ней как с благородной дамой. Именно он помог Элизе измениться, несмотря на то что ей приходилось жить в доме грубого, неряшливого и невоспитанного Хиггинса. Хиггинс поражён. Элиза добавляет, что если он будет продолжать её «давить», то она отправится к профессору Непину, коллеге Хиггинса, и станет у него ассистенткой и сообщит ему обо всех открытиях, сделанных Хиггинсом. После всплеска возмущения профессор находит, что теперь её поведение даже лучше и достойнее, чем-то, когда она следила за его вещами и приносила ему домашние туфли. Теперь, уверен он, они смогут жить вместе уже не просто как двое мужчин и одна глупая девушка, а как «три дружных старых холостяка».

Элиза отправляется на свадьбу отца. Судя по всему, она все же останется жить в доме Хиггинса, поскольку успела к нему привязаться, как и он к ней, и все у них пойдёт по-прежнему.

Летним днем горожане, спасаясь от ливня, прячутся под портиком собора святого Павла. Хиггинс наблюдает за собравшимися соседями по несчастью, делая пометки в записной книжке. Он написал книгу «Универсальный алфавит Хиггинса». Полковника Пикеринга, создателя книги «Разговорный санскрит» заинтересовал этот человек и они знакомятся. Господа решили отобедать в отеле. Попутно Хиггинс бросил горсть мелочи девочке, торгующей фиалками.

Следующим утром Хиггинс принимал Пикерингау себя дома и туда приходит торговка фиалками с просьбой дать ей уроки фонетики, чтобы она смогла устроиться на достойную работу. Пикеринг и Хиггинс заключают пари, что последний превратит торговку в герцогиню за считанные месяцы. А если Хиггинс сможет это сделать, то Пикеринг оплатит все затраты на Торговку.

Так Элиза добивается своего желания учиться. В течение двух месяцев девушка живет в доме Хиггинс и тот с ней упорно занимается. Он приводит ее к своей матери, дающей прием, чтобы понять есть ли результат от его трудов. Элиза ведет себя как светская дама, но рассказывая о прежней жизни, переходит на уличный жаргон. Хиггинс спасает ситуацию, представив этот жаргон, современным светским веянием. Его воспитанница оставила гостей матери в полном восторге.

Один из гостей приема Фредди настолько покорен девушкой, что пишет ей письма по десять страниц. Спустя еще несколько месяцев Хиггинс и Пикеринг выводят подопечную на великосветский прием. И там ее сочли за герцогиню. Пикеринг проиграл спор. Но вот теперь Элиза грустит. Она изменилась и не понимает, как ей быть дальше. Хиггинс заверяет, что все наладится, но делает это в обычной для себя грубой манере. Элиза запускает в Хиггинса туфлями и уходит в свою комнату.

Поутру Хиггинс и Пикеринг обнаружили, что Элиза пропала. Хиггинс настолько привык к Элизе, что не представляет жизни без нее, он не знает где вещи и какие дела на день запланированы. Элиза взяла на себя обязанности личного ассистента. Он пытается найти, обратившись в полицию. Хиггинса посещает отец Элизы. Он ранее был простым мусорщиком, но теперь стал буржуа. Он написал американскому миллионеру, организатору Лиги моральных реформ и тот, умирая, оставил Дуллитлу пай, при условии, если он станет читать лекции в Лиге. И теперь Дуллитл может сам содержать дочь, но Хиггинс даже слышать об этом не хочет.

Вскоре возвращается Элиза и она говорит Хиггинсу, что тот должен извиниться перед ней и впредь обращаться вежливее иначе она пойдет в ассистентки к его конкуренту Непину. Хиггинс доволен девушкой и теми манерами, которые он ей привил и теперь она сможет жить в его доме и быть на равных с ним.

В основе пьесы «Пигмалион» Шоу, написанной в 1912 году, лежит греческий миф о скульпторе Пигмалионе и его прекрасном творении. Остроумие, оригинальность и затрагивание острых социальных проблем обеспечили произведению Бернарда Шоу популярность во многих странах мира.

Главные герои

Генри Хиггинс – профессор, специалист по фонетике.

Элиза Дулиттл – юная цветочница, необразованная и дурно воспитанная.

Другие персонажи

Миссис Эйнсфорд Хилл – пожилая дама, обедневшая представительница высшего общества.

Фредди – молодой человек двадцати лет, сын миссис Эйнсфорд Хилл.

Клара – надменная и самовлюбленная дочь миссис Эйнсфорд Хилл.

Пикеринг – пожилой полковник, живо интересующийся фонетикой.

Альфред Дулиттл – отец Элизы.

Миссис Хиггинс – мать Генри Хиггинса, пожилая дама, добрая и справедливая.

Действие первое

Внезапный летний ливень становится причиной того, что под портиком церкви св. Павла собирается самая разношерстная публика, в том числе нарядно одетые пожилая дама с дочерью и сыном, уличная цветочница, армейский полковник и человек с записной книжкой, который « торопливо делает какие-то заметки ».

Юная цветочница молода и недурна собой, но по сравнению с « окружающими ее дамами выглядит настоящей грязнулей », а ее речь и манеры и вовсе оставляют желать лучшего. Кто-то в толпе делает заключение, что человек с записной книжкой – полицейский, который следит за цветочницей.

Испугавшись, девушка начинает громко плакать и причитать, привлекая к себе всеобщее внимание, но вскоре выясняется, что этот человек – знаменитый профессор Генри Хиггинс, специалист по фонетике. По одному лишь произношению он может с легкостью определить, откуда родом тот или иной англичанин.

Разговорившись с полковником Пикерингом – автором нашумевшей книги «Разговорный санскрит» – профессор с удивлением узнает, что тот специально « приехал из Индии, чтобы повидаться » с ним. Увлеченные общей идеей, новые друзья отправляются вместе отужинать, оставляя цветочнице довольно внушительную, по ее меркам, сумму денег.

Действие второе

На следующий день Хиггинс приглашает полковника в свою квартиру на Уимпол-стрит, чтобы продемонстрировать богатейшую коллекцию фонетических записей. Пикеринг потрясен услышанным, и уже собирается было покинуть профессора, как входит служанка и объявляет о приходе некоей бедной девушки.

Ею оказывается вчерашняя цветочница, которая в нелепом наряде заходит в комнату с « наивным тщеславием и видом важной дамы » и представляется Элизой Дулиттл. Мечтая о работе продавщицы в цветочном магазине, она просит профессора научить ее « выражаться по-образованному », в противном случае ей всю жизнь придется торговать фиалками на улице.

Хиггинс относится к просьбе гостьи как к нелепому казусу, однако полковник проникается непростой жизненной ситуацией Элизы, и предлагает своему другу заключить пари. Пикеринг готов признать профессора лучшим в мире педагогом и, к тому же, взять все издержки на себя, если у того за полгода получиться выдать замарашку-цветочницу « за герцогиню на приеме в посольстве ». Хиггинс, предвкушая интересный для него со всех точек зрения эксперимент, соглашается на пари.

Действие третье

После нескольких месяцев плодотворных занятий Хиггинс решает проэкзаменовать свою подопечную, и приглашает ее в дом своей матери в ее приемный день. На опасения миссис Хиггинс оказаться в неловком положении сын успокаивает, что цветочнице « строго-настрого велено касаться только двух тем: погоды и здоровья ».

Тем временем горничная докладывает о приходе гостей, среди которых оказывается полковник Пикреинг, миссис Эйнсфорд Хилл с дочерью Кларой и сыном Фредди.

Входит Элиза, поражая присутствующих « своей красотой и элегантностью ». Поначалу общается с гостями заученным фразами, « с педантичной чистотой, приятным музыкальным голосом », но вскоре воодушевляется произведенным эффектом, и переходит на более привычный уличный жаргон. Желая спасти положение, Хиггинс сообщает присутствующим, что это новомодные светские выражения.

После ухода гостей профессор и полковник делятся с миссис Хиггинс успехами бывшей цветочницы. Однако дама охлаждает их пыл, указывая на явные промахи девушки. Обучение Элизы продолжается с учетом этих ошибок. Тем временем пораженный красотой девушки юный Фредди Хилл засыпает ее любовными посланиями.

Действие четвертое

Уставшие, но очень довольные Пикеринг и Хиггинс делятся впечатлениями о прошедшем приеме в посольстве. Элиза оправдала все их ожидания, блистательно изобразив герцогиню. Полковник уверяет друга, что проделанная им работа – « полный триумф », и он признает в нем величайшего педагога современности.

Однако Элиза, « в роскошном вечернем туалете и бриллиантах », не участвует в разговоре. Она обеспокоена и сильно раздражена: пари окончено, и она находится в полном неведении касательно своего будущего. Хиггинс не сразу понимает перемену в настроении своей подопечной, но, осознав в чем дело, не проявляет никакой заинтересованности в душевных переживаниях Элизы.

Уязвленная его безразличием, Элиза покидает дом, в котором прожила полгода, обучаясь правильной речи и изысканным манерам.

Действие пятое

Обнаружив пропажу Элизы, Хиггинс приходит к матери, и, не застав у нее девушку, намеревается обратиться за помощью в полицию. Миссис Хиггинс отговаривает от этого сына, мотивируя тем, что девушка – не « воровка или потерянный зонтик ».

В гостиную входит Элиза: она « в совершенстве владеет собой и держится с полной непринужденностью ». Профессор в приказном тоне велит ей тотчас вернуться в его дом, на что Элиза не обращает на него ни малейшего внимания.

Хиггинс возмущен тем, как « гнилая капустная кочерыжка » разыгрывает перед ним истинную леди. Элиза выражает благодарность полковнику Пикерингу, научившему ее хорошим манерам и правилам поведения в обществе. Она жалуется ему на отвратительное отношение к ней со стороны Хиггинса, который продолжает видеть в ней лишь необразованную цветочницу.

Когда Элизе и профессору удается остаться наедине, между ними происходит объяснение. Девушка укоряет его в бездушии, на что Хиггинс откровенничает, что ему « не нужен никто ». Однако ему будет не хватать Элизы, и он просит ее остаться с ним.

Элиза отправляется на церемонию венчания отца и мачехи. Хиггинс вдогонку поручает ей купить домой перчатки, галстук и сыр, на что Элиза презрительно отвечает «Купите сами» , а профессор «с лукавой усмешкой позванивает в кармане мелочью» .

Заключение

В своей пьесе, полной драматических конфликтов, Бенард Шоу поднимает вопрос социального неравенства, способах его преодоления и дальнейших последствий.

Тест по пьесе

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.2 . Всего получено оценок: 262.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Лондон. Ковент Гарден - площадь в Лондоне. Летний вечер. Ливень. Прохожие прячутся от дождя под портиком церкви Святого Павла. Среди них дама с дочкой. Обе в вечерних платьях. Все недовольны. Лишь один человек что-то сосредоточенно записывает в свой блокнот, повернувшись к толпе спиной.

Часы вызванивает четверть двенадцатого.

Дочь жалуется матери, что замерзла, а брата Фредди, который побежал взять такси, уже двадцать минут нет. Услышав это, мужчина из толпы говорит, что в это время такси нечего искать, ведь многие люди возвращаются из театров, и все машины будут заняты. Дочь недовольный задержкой брата, а мать пытается оправдать сына, хотя и сама уже начинает нервничать.

Вдруг появляется Фредди в змоклих ниже колен брюках. Он не нашел такси, хотя обегал все улицы. Раздраженная мать снова посылает сына за машиной. Юноша раскрывает зонтик, бросается в сторону улицы, но вдруг сталкивается с цветочницей и выбивает из ее рук корзину с цветами. «Ну, ты, Хреді, смотри, куда суешь!» - гневно кричит цветочница и подбирает разбросаны цветы.

Девушку с цветами трудно назвать привлекательной. У нее грязное, мышиного цвета волосы, плохие зубы, нечищеный одежду, развалившиеся ботинки...

Мать потрясена, что девушка назвала сына по имени и пытается узнать, откуда она его знает. Женщина даже покупает у девушки помятые цветы. А и, получив деньги, объясняет, что назвала парня первым именем, которое ей пришло в голову, для того, чтобы проявить любезность.

В это время под портик церкви спешит пожилой господин с внешностью кадрового военного в мокром вечернем костюме. Он подходит к тому месту, где сидит цветочница. Девушка сразу же начинает предлагать господину букетик. Господин недоволен надокучливістю цветочницы, однако покупает букетик и уходит в другое место.

Человек из толпы начал стыдить девушку и обратил ее внимание на какого-то типа, который внимательно прислушивался к разговорам и что-то тщательно записывал. Испуганная торговка решила, что этот мужчина полицейский, и стала громко доказывать, что она порядочная девушка, а заговорила к господину только потому, что хотела продать ему цветы. Кое-кто из публики пытается успокоить ее, кто-то сердито говорит, чтобы она не кричала так громко, а те, что стояли поодаль и ничего не слышали, начали расспрашивать о причине скандала.

Человек с записной книжкой был поражен тем шумом, который поднял цветочница. Он твердо, но без злости велел ей замолчать и поясное, что записывал то, как она говорит, а потом прочитал записанное, точно воспроизведя ее грубую, неграмотную произношение. Чтобы доказать публике, что он не полисмен, человек с записной книжкой назвал каждому из присутствующих место, откуда кто родом, и объяснил, что узнал об этом по их диалектах.

Дождь прекратился, и толпа стала расходиться. Мать с дочерью, не дождавшись такси, пошли к автобусной остановке. Возле церкви остались господин с записной книжкой, господин с военной выправкой и цветочница, которая все еще продолжала проявлять свое недовольство тем, что господин записал все, что и как она говорила.

Мужчины разговорились, и господин с записной книжкой пояснил, что занимается фонетикой. Это его хобби, но оно дает неплохой заработок, ведь сейчас время вискочнів, которые хоть и «распрощались со своим убогим кварталом, но стоит им сказать слово - и произношение их выражает. И вот есть я, который может их научить...» Более того, господин с записной книжкой заявил, что за три месяца он даже девушку из лондонских подворотен, которой «с таким произношением сидеть... век в канаве», смог бы превратить герцогиню. «Я мог бы даже обеспечить ей место горничной или продавщицы в магазине. А там безупречное произношение еще важнее». Оказалось, что господин с военной выправкой тоже интересуется диалектами. Эти два мужчины уже давно хотели познакомиться. Случайная встреча сблизила Хігінса - мужчины с записной книжкой и Пікерінга - джентльмена, который приехал из Индии умышленно, чтобы встретиться с составителем «Универсального алфавита Хігінса».

Мужчины договорились поужинать вместе. Когда они проходили мимо цветочницу, и снова напомнила о себе. Девушка пыталась продать им цветы и канючила деньги. Хігінс бросил ей в корзину горсть монет. Поражена цветочница разглядывает деньги, удивляясь щедрости ученого, а потом садится в такси, которое все же достал Фредди, и называет изумленному водителю адрес: «Беконхамський дворец!» В узком переулке за гуталіновою скамейкой она останавливает такси и устало отправляется в свое помещение.

Это - небольшая промозглая комнатка, в которой «вместо разбитого стекла окно прикрыто картоном». За кровать правит лава, накрытая кучей лохмотьев. Еще в нищенский прожиточный минимум входят сундук, миска, кувшин, стол, стул, выброшенные с какой-то крестьянской кухни.

Девушка перечисляет заработанные деньги, а потом снимает шаль и юбку, ложится в кровать и включает одежду к многочисленным укривал.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Одиннадцать утра следующего дня. Лаборатория Хігінса. В углу комнаты - две высокие картотечные шкафчики, рядом на письменном столе фонограф, ларингоскоп, органные трубочки с воздушными мешками, набор газовых пальничків, несколько камертонов, макет человеческой головы в натуральную величину, на котором показано голосовые органы в разрезе. Дальше - камин, возле него удобное кресло и ящик для угля. Слева - шкафчик с ящиками, на шкафчике - телефон и телефонный справочник. Дальше, в углу - концертный рояль, перед ним не стул, а длинная скамейка. На рояле ваза с фруктами, конфетами и шоколадками.

На стенах висят гравюры.

В комнате Пикеринг и Хігінс. При дневном свете видно, что Хігінс - «крепкий, жизнерадостный, крепкого здоровья мужчина лет сорока. Несмотря на свой возраст и телосложение он напоминает непоседливый ребенка, которая на удивление живо и бурно реагирует на все интересное и с которого нельзя спускать глаз, чтобы не произошла жаль». Он должен по-детски изменчивую удачу: в минуту хорошего юмора - добродушно ворчит, но если ему что-то не нравится - вдруг взорвется гневным ураганом. И на него трудно рассердиться - настолько он непосредственной и прямодушный.

Хігінс и Пикеринг говорят о звуках речи и разницу между ними, когда в комнату входит экономка Хігінса госпожа Пирс. Растерянная женщина говорит, что пришла молодая девушка, у которой ужасное произношение, но поскольку к ученого иногда приходят такие странные посетители, то она решила впустить и ее.

В комнату входит вчерашняя знакомая цветочница при полном параде. «На ней шляпа с тремя страусовыми перьями оранжевого, голубого и красного цвета, фартук теперь почти чистый и пальто из грубой шерсти тоже почищен. Пафос этой жалкой фигуры, с ее наивной серьезностью и притворной статечністю, трогает Пікерінга...», но Хігінс отнесся к гости безразлично. Он узнал девушку и разочарованно сказал, что ее произношение его не интересует. И цветочница напыщенно заявила, что приехала на такси, чтобы брать у ученого уроки правильного произношения, и готова платить за это. Она не хочет торговать на улице, а в «магазине продавщицей» не берут, потому что она не умеет «говорить по-пра"ільному».

Пикеринг с изысканной любезностью пригласил девушку сесть и спросил ее имя. Девушка гордо ответила, что ее зовут Элиза Дулитл. Она ужасно обиделась, когда мужчины со смехом стали декламировать стишок:

Лиза, Элиза и Елизавета

Цветы собирали в саду для букета.

Три хорошие фіалочки там отыскали.

Взяли по одненькій, а двух не сорвали.

Девушка предложила Хігінсу за урок шиллинг, ведь она будет учить родной язык, который уже знает. Ученый со смехом объяснил другу, что Элиза предлагает ему две пятых своего дневного заработка, и если бы она была миллионершей, то это было бы где-шестьдесят фунтов. «Неплохо! Черт побери, колоссально! Столько мне еще никто не платил», - воскликнул Хігінс. Испуганная Элиза вскочила на ноги, на ее глаза навернулись слезы. Хігінс дал ей носовой платок, но озадаченная девушка не знает, что с ним делать. Она беспомощно смотрит на мужчин, а потом прячет платочек подальше.

Пикеринг, смеясь, напомнил Хігінсу вчерашний разговор о том, что якобы ученый за три месяца может превратить даже такую вульгарную замазуру на герцогиню. «Бьюсь об заклад, что у вас этот эксперимент не получится. Однако, если вам удастся выдать ее за герцогиню, я признаю, что вы лучший педагог в мире, и сам покрою расходы на его обучение». Хігінс увлекся идеей Пікерінга и пообещал: «За полгода - а когда у нее хороший слух и гибкий язык, то и за три месяца - я выведу ее на люди и видам за кого угодно!»

Он хотел начать обучение немедленно и приказал экономке отмыть девушку, а ее одежду сжечь. И госпожа Пирс отметила, что «нельзя так просто подобрать девушку, как камень на пляже». Что с ней будет, как обучение закончится? Куда она пойдет? Кто ею будет заниматься, ведь Элиза не имеет матери, а отец выгнал ее из дома? И Хігінс не хочет думать о перспективе Элизы вернуться в грязь, когда она уже познает другую жизнь. Он не верит, что девушка имеет чувства, на которые надо учитывать, и не обращает особого внимания на реплику Элизы: «Совести у вас нет, вот что! Вам же на всех наплевать, кроме себя». Она готова покинуть дом, где ее не признают за человека, но хитрый Хігінс задабривает Элизу конфетами, рассказывает о радужных перспективах ездить на такси сколько заблагорассудится, соблазняет богатыми женихами.

Госпожа Пирс провела Элизу на второй этаж, показала ее комнату, предложила принять ванну. Девушка понятия не имела, что можно спать в постели, переодевшись в ночную рубашку, что можно искупаться в ванне и остаться живой и здоровой, ведь все восемнадцать лет своей жизни Элиза спала не раздеваясь и никогда полностью не мылась. С большими трудностями госпожа Пирс удалось уговорить Элизу искупаться.

Тем временем в комнате под отчаянные крики Элизы Хігінс с полковником размышляют над дальнейшей судьбой девушки. Пікерінга беспокоило, порядочный Хігінс в отношениях с женщинами. Ученый объяснил, что он - убежденный холостяк. Элизу воспринимает как свою ученицу и это для него святое. Он уверен, что «научить кого-то можно только при условии, что учитель глубоко уважает личность ученика». На уроке женщина для него - «все равно, что кусок дерева». Тогда он и сам становится, словно деревянный.

В комнату заходит госпожа Пирс. В руках у нее шляпа Элизы. Экономка пришла, чтобы поговорить не о Элизу, а о поведении самого Хігінса. Она напомнила ученому, что он очень часто употребляет бранные слова «черта», «к черту», «какого черта», с которыми она смирилась, но при девушке говорить не стоит. Присутствие Элизы требует от хозяина быть опрятным, а потому Хігінс не должен выходить к завтраку в халате или по крайней мере не так часто употреблять его вместо салфетки». Элиза «имела бы еще один полезный пример», если бы видела, что Хігінс не ставит кастрюлю с овсянкой на чистую скатерть. Экономка выходит из комнаты, а пристыженный ученый обращается к своему другу: «Знаете, Пикеринг, у этой женщины сложилось обо мне совершенно ложное впечатление. Взгляните: я скромный, застенчивый человек. .. Однако она глубоко убеждена, что я деспот, домашний тиран и самодур. Почему - не понимаю».

Госпожа Пирс возвращается в комнату с сообщением, что пришел мусорщик Елфрід Дулитл, отец Элизы.

Это пожилой, но еще крепкий мужчина, один из тех, кому одинаково чужды и страх, и совесть. В это мгновение он всем своим видом демонстрирует оскорбленное достоинство и полную решимость».

От мальчика, который знал, куда направилась Элиза, старый Елфрід узнал адрес профессора и пришел к Хігінса, чтобы заявить о своих правах на дочь. Ученый не очень церемонится с незваным гостем: «Она наверху. Забирайте хоть сейчас... Забирайте! Не думаете же вы, что я панькатимусь с ней вместо вас?!» Наступая на ошеломленного таким развитием событий мусорщика, Хігінс продолжал: «У вашей дочери хватило наглости прийти в мой дом и требовать, чтобы я давал ей уроки, потому что ей захотелось работать в магазине... Как вы смели прийти, чтобы меня шантажировать?! Вы ее нарочно сюда подослали!»

Дулитл, обезоружен такой речью, объясняет, что совсем не хочет заступать дорогу дочери. «Здесь, мона ск"ать, перед ней курьера відкрваєця, то разве же я... Да нет! Вы не так меня пойняли. Послушайте...» Мусорщик важно садится на стул и раскрывает свои карты: он видит, что хозяин - порядочный человек, но и «девка хорошая и красивая - что и говорить». А потому Хігінс человек чести должен дать ему за дочь пять фунтов. Пикеринг и Хігінс были поражены отсутствием в Дулитла чести и совести. И старый мусорщик так хитро повернул, что надо же понимать простых людей, учитывать мораль отца, который «в поте лица растил, кормил и одевал ребенка, пока она не выросла и не заінтересувала сразу двух жинтільменів», что Хігінс предложил Дулітлу не пять, а десять фунтов. Но тот отказался от десятки и объяснил, что такие большие деньги сделают его богатым и жадным, «а тогда - нет человеку счастье!» А пять фунтов он пропьет: и сам получит удовольствие, и женщина, что живет с ним, будет счастливой, и люди заработают, да и профессору «приятно будет, что не на ветер деньги спустили».

Пикеринг поинтересовался, почему Дулитл не хочет жениться с приятельницей. Мусорщик объяснил, что это она не хочет выходить замуж, ведь «не такая она дура, что самой влезать в ярмо». Пока она не жена, то ездит на нем, требует подарки и деньги, а выйдет замуж - и сразу потеряет все Привилегии.

Дулитл, получив пять фунтов, уже спешит к двери, как вдруг на пороге чуть не наталкивается на очаровательную девушку в японском халате. Отец не сразу узнал Элизу. Поражены мужчины не верили своим глазам. А девушка чувствовала себя глупой в том халатике.

Дулитл убрался из дома Хігінса, чтобы как можно скорее пропить деньги, а Элиза начала обучения. «Она чувствовала, как пациент на приеме у врача... И если бы не присутствие полковника, Элиза давно бы уже сбежала куда глаза глядят» от своего беспокойного и требовательного учителя, который заставляет ее без конца повторять алфавит, исправляет каждое сказанное ею слово и обещает взять за волосы и трижды проволочити вокруг комнаты, если она еще раз скажет «проХВесор», «мНякий» или «не Филюйтесь».

Таких мучений она будет еще не один месяц, прежде чем удивит всю лондонскую элиту.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Приемный день в доме госпожи Хігінс, матери ученого. Гостей еще нет. Через открытые окна виден балкон, на нем - горшки с цветами. В комнате нет лишней мебели, всевозможных безделушек. Посреди комнаты - большая софа с подушками и покрывалом, подобранные с большим вкусом. На стенах - несколько хороших масляных картин.

В углу комнаты за элегантным столиком сидит госпожа Хігінс и пишет письма. Теперь, когда ей за шестьдесят, она уже не одевается, как раньше, вопреки моде.

В пять часов пополудни вдруг с грохотом распахивается дверь - и входит Хігінс. «Генри, ты обещал не приходить в мои приемные дни! Ты відсахав всех моих друзей. Стоит им встретиться с тобой, как они перестают у меня бывать», - с упреком заговорила госпожа Хігінс. Но сын не обращал внимания на слова матери. Он объяснил, что пришел по делу: он хочет привести к ней простую цветочницу, которую подобрал возле базара... научил правильно говорить и дал строгие указания, как себя вести. Ей велено касаться только двух тем: погоды и здоровья... Никаких разговоров на общие темы». Сын заверил мать, что это будет вполне безопасно, и рассказал о заведении с Пікерінгом относительно превращения простой девушки на герцогиню.

Разговор прерывает горничная, которая докладывает, что пришли гости. Хігінс быстро вскакивает, бросается к двери, чтобы убежать, но прежде чем он успевает выйти, мать уже рекомендует его гостям. На пороге те самые мать и дочь, которые прятались от дождя возле Ковент-Гардена. Мать - спокойная воспитанная женщина, а дочь пытается скрыть ограниченные доходы за бравадой и эксцентричным светским тоном.

Женщины здороваются с хозяйкой, пытаются заговорить с Хігінсом, но он грубо поворачивается к ним спиной и созерцает реку за окном.

Горничная докладывает, что пришел новый гость - полковник Пикеринг. Он вежливо здоровается с присутствующими, садится между женщинами.

Следующим гостем стал Фредди, которого хозяйка знакомит с Пікерінгом и сыном. Хігінс пытается вспомнить, где видел все семейство.

Гости заводят разговор о том, почему на светских приемах люди говорят не то, о чем думают. Хігінс нетерпеливо объясняет, что присутствующие дамы, например, мало знают о поэзию, искусство, Фредди ничего не смыслит в науке, а сам он не имеет представления о философии. Поэтому, в конце концов, все присутствующие в той или иной степени дикари, но делают вид, что они культурные и образованные люди и по словам прячут свои настоящие мысли.

Горничная растворяет дверь и вводит новую гостью. Это Элиза Дулитл. Она изысканно одетая и своей красотой производит такое впечатление, что, увидев ее, все встают. Девушка с відтренованою грациозностью подходит к госпоже Хігінс. Она вежливо здоровается с хозяйкой дома, пристально следя за каждым своим звуком, добавляя музыки в интонации. Потом здоровается со всеми гостями, произнося каждое слово педантично правильно, и грациозно садится на диван. Клара садится рядом с Элизой, Фредди зачарованно следит за каждым движением девушки. «Хігінс идет к дивану, по дороге цепляется об каминные решетки и спотыкается о щипцы. Лайнувшись сквозь зубы, приводит все в порядок... Западает гнетущая тишина». Госпожа Хігінс, урвавши молчание, тоном светской непринужденности говорит о погоде. Элиза, подхватывая разговор, заученно произносит: «Необычное понижение атмосферного давления, охватившее западную часть Британских островов, постепенно переместится на восточные районы. По данным синоптиков, существенных метеорологических изменений не предвидится». Эта тирада вызывает у Фредди смех. Далее речь заходит о болезни, и Элиза рассказывает, что ее тетя умерла от инфлюэнцы. Госпожа Айнсдорф Гил сочувственно поклацує языком, а Элиза с трагизмом в голосе говорит, что тетю ухлопали, чтобы украсть ее соломенную шляпу. Ухлопали, ибо такая здоровяга не могла умереть от простуды. В доказательство этого девушка привела новые аргументы: за год до того тетка заболела дифтерией, и когда отец Элизы вливал ей в глотку джин, то больной отгрыз пол-ложки.

Далее Элиза непринужденно поделилась, что для тети «джин был как материнское молоко...»отец «сам столько того джина перехиляв, что знал же, что и к чему», что он и сейчас не просыхает», а мать и сама когда, бывало, давала ему деньги на выпивку, «потому что он тогда сразу делался веселый и ласковый ».

Слушая ее, Фредди корчился от безудержного смеха, и Элиза спросила юношу: «Что такое? Чего это вы ржете?» Фредди и его эксцентричная сестра решили, что это новая светская говор, а Хігінс подтвердил их догадку и порекомендовал панне Кларе запомнить новые слова и использовать их при случае во время визитов.

Госпожа Айнсдорф Гил и ее дети спешат на другой прием, а Хігінс, едва дождавшись, чтобы они остались одни, спросил у матери, можно ли выводить на Элизу люди? Госпожа Хігінс объяснила сыну и полковнику, что, несмотря на правильное произношение Элизы «ее происхождения проступает в каждом ее слове». А виноват в этом сам учитель, ибо то, как он выражается, «для грузовой пристани подходит как нельзя лучше. Однако для приема - вряд ли». Ученый не понимает матери. «Я ни черта не понимаю! Я знаю одно: три месяца, день в день, я бился над тем, чтобы эта девушка стала похожа на человека. К тому же, мне из нее немало пользы. Она всегда знает, где искать мои вещи, помнит, где и с кем я назначаю встречи...» Госпожа Хігінс хочет узнать, кем является для сына и его друга Элиза, что ее ждет дальше? Мужчины уверяют ее, что относятся к девушке очень серьезно. Они еженедельно и даже ежедневно, замечают в ней какие-то изменения, фиксируют каждое ее движение, делают десятки записей и фотографий, только о ней говорят, учат ее, одевают, изобретают новую Элизу. Но госпожа Хігінс говорит им, что они «словно двое детей, которые играют живой куклой» и не видят проблемы, которая вошла в дом на Вімпол-стрит вместе с Элизой. «Проблема в том, что делать с Элизой потом».

«Ясно, что Элизе еще далеко до герцогини. А впрочем, Хігінс еще есть впереди время, и заведение еще не проигран!» Обучение продолжалось, и ровно через полгода Элиза снова выходит в мир. На посольском приеме она появилась в элегантном платье со всеми полагающимися аксессуарами: бриллианты, веер, цветы, роскошное манто. Она выходит из «роллс-ройса» и в сопровождении Хігінса и Пікерінга направляется в зал. На приеме в Хігінса подходит почтенный молодой господин с роскошными усами. Он напоминает ученому, который был его первым учеником. Хігінс еле вспомнил Непомука, который владеет тридцатью двумя языками, работает переводчиком, умеет в пределах всей Европы определить происхождение человека. Пикеринг немного тревожится, что усач разоблачит Элизу, но девушка с такой очаровательной грацией идет в приемную залу, гости комкают разговора, чтобы взглянуть на нее.

Заинтригованная хозяйка дома просит Непомука выведать все о Элизу подробнейшим образом. Через некоторое время усач доложил, что Дулитл - не англичанка, ибо «где вы видели англичанку, которая бы так правильно говорила по-английски?» Непомук определил, что Элиза происходит с венгерского королевского рода и является принцессой.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Кабинет Хігінса. Часы на камине бьют полночь. В комнате никого нет.

Элиза в дорогих украшениях и роскошном вечернем наряде входит в кабинет и включает свет. Видно, что она устала. Вскоре появляется Хігінс с домашней курткой в руках. Смокинг, цилиндр, плащ он небрежно бросает на журнальный столик, надевает домашнюю куртку и устало падает в кресло. Заходит Пикеринг в вечернем костюме. Мужчины переговариваются, когда вдруг Хігінс восклицает: «А где это, черт возьми, мои шлепанцы?» Элиза мрачно смотрит на него и выходит из комнаты. Потом возвращается с большими пантофлями в руках, ставит их на коврик перед Хігінсом. Ученый не замечает этого и страшно удивляется, когда видит шлепанцы у своих ног: «А, вот они где!»

Мужчины обсуждают прием, радуются, что «Элиза блестяще справилась с ролью, и все уже позади». Они говорят о девушке так, словно ее нет в комнате. Элиза из последних сил сдерживается, но когда Хігінс и Пикеринг выходят из кабинета, девушка с криком болезненного гнева падает на пол.

В коридоре Хігінс увидел, что снова не обул шлепанцы, и возвращается в комнату. Разъяренный Элиза хватает шлепанцы и с силой швыряет их один за другим просто в Хігінса. Ученый не понимает причины истерики девушки, а Элиза готова выцарапать ему глаза за то, что он потерял всякий интерес к ней.

Хігінсу таки удалось немного успокоить Элизу. Он пытается объяснить девушке, что теперь все позади, она свободна и может жить, как ей заблагорассудится: может выйти замуж или открыть цветочную лавку.

Говоря это, ученый жует вкусное яблоко и не замечает взгляда Элизы. Девушка спокойно выслушала своего учителя, а затем ровным голосом спросила: «Сэр, кому принадлежат мои платья? Что я имею право забрать с собой, чтобы вы не обвинили меня в краже?» Потом она сняла с себя драгоценности: «пожалуйста, возьмите это к себе. Так будет надежнее. Не хочу за них отвечать. А вдруг что-то пропадет». Спокойно сняла с руки перстень, который Хігінс купил ей в Брайтоне. Озадаченный ученый швыряет кольцо в камин, запихивает драгоценности в карманы и сердито говорит: «Если бы эти изыски не принадлежали ювелиру, я запихнул бы их в вашу неблагодарную глотку!» После этого он величественно выходит из комнаты, однако в конце портит весь эффект, хлопнув изо всех сил дверью.

Элиза опускается на колени перед камином, находит кольцо, бросает его в вазу с фруктами и решительно заходит в свою комнату. Там она аккуратно снимает вечерний наряд, одевает будничное платье и выходит из дома, хлопнув дверью.

Под своими окнами Элиза видит Фредди Айнсдорфа Гила, влюбленного в нее. Юноша признается девушке, и она, переполненная чувствами, отвечает взаимностью. Они замерли в объятиях друг друга, пока их не прогнал летний констебль. Молодые люди бросаются наутек, а потом снова застывают в объятиях, и снова их застает полицейский - на этот раз значительно моложе. Элиза и Фредди наняли такси и всю ночь кружили по городу.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Гостиная госпожа Хігінс. Хозяйка сидит за письменным столом. Входит горничная и докладывает, что пришли господин Хігінс и полковник Пикеринг. Они звонят в полицию, ищут Элизу, и господин Генри не в настроении.

Госпожа Хігінс попросила горничную предупредить Элизу Дулитл об гостей, а сама встретила сына и полковника. Хігінс влетел в комнату и, даже не поздоровавшись, выпалил: «Мама, послушай, это же черт знает что! Элиза сбежала». Мать пыталась объяснить сыну, что для побега была какая-то причина и что нельзя заявлять на девушку в полицию, как будто она какая-то воровка. Разговор прерывает приход отца Элизы. «Он импозантно одетый, словно на свадьбу, и сам похож на жениха». Господин Дулитл так увлечен целью визита, что направляется прямо к Хігінса с обвинениями. Он упрекает ученому, что тот написал о нем в Америку основателю «товариствів моральных рехворм». Узнав о Дулитла, американский миллионер Эзра Д. Уоннафеллер перед смертью отписал сміттярю «половину акций своей сирожувальної хвабрики » при условии, что тот шесть раз в год будет проводить занятия во «Всемирной лиге моральных реформ». И вот теперь старый мусорщик страдает от того, что, разбогатев, имеет только одна забота: нашлась целая куча родственников, которые идут к нему с протянутой рукой; адвокаты требуют денег; врачи пугают его многочисленными болезнями, чтобы только он доверил им лечить себя; дома все за него делают другие, чтобы он только деньги платил.

Ему трудно нести бремя ответственности, которое возложили на него деньги, но отказаться от наследства он тоже не может, ведь выбрать попрошайничество и работный дом на старости рука не поднимается.

Госпожа Хігінс очень радовалась тому, что Дулитл разбогател и теперь способен обеспечить будущее своей дочери. Генри заявил, что старик не имеет никакого права на Элизу, ведь взял за нее пять фунтов.

Госпожа Хігінс стала упрекать сыну, что он и полковник плохо относились к девушке, презирали ее. Вот поэтому Элиза сбежала из дома. Мать хотела, чтобы Генри был учтив с девушкой, а Дулитл должен пока молчать о свое новое положение. Генри сердито падает в кресло, а старый выходит на балкон.

В комнату гордо и степенно входит Элиза. В руках девушки небольшой рабочий корзину, из которого она вынимает шитье и начинает работать, не обращая ни малейшего внимания на Хігінса.

Элиза разговаривает с полковником. Она благодарит Пікерінгу за то, что именно от него узнала, «как следует вести себя в приличном обществе». Ее истинное воспитание началось тогда, когда полковник впервые обратился к ней «панно Дулитл». Много мелочей в поведении Пікерінга были примером для девушки, подносили ее человеческое достоинство, а вот Хігінс относился к ней как к цветочницы, и с ним она никогда бы не стала леди.

Слушая разговор о нем, Хігінс бесился от злости, но Элиза вела себя так, как будто его не было в комнате. И только появление отца вывела ее из равновесия и снова превратила девочку из лондонского дна.

Старый Дулитл сообщил дочери, что женится, и пригласил всех присутствующих принять участие в церемонии. Пикеринг и госпожа Хігінс ушли из комнаты, оставив Генри и Элизу наедине. Между ними происходит разговор, которая похожа на дуэль между врагами. Элиза заявляет права на сохранение собственного достоинства, сравнивает Хігінса с трактором, который пре только вперед, не замечая никого, кичится тем, что ее любит молодой и привлекательный Фредди, готов хоть сегодня жениться на ней.

В свою очередь Хігінс сказал, что готов уважать не рабыню, которая с готовностью приносит шлепанцы, а равноправного партнера. Он признался, что пристрастился к ее лица и голоса, но никогда ради нее не свернет со своего пути. И если ей хочется, чтобы какой-то дурак проводил одну половину своего времени возле нее, млея от чувств, а вторую - украшая ее синяками, то пусть она сейчас же забирается к той канавы, откуда он ее вытащил.

В отчаянии от таких слов Элиза заявила, что выйдет замуж за Фредди и пойдет учительствовать. Будет учить багатійок того, чему ее научил ученый. Хігінс поражен до глубины души тем, что все-таки сделал с Элизы настоящую женщину, которая никогда не позволит смеяться над собой, не будет покорно выполнять волю мужа. «Такой вы мне нравитесь», - в восторге восклицает профессор. Теперь он воспринимает ее Одновременно и как крепостную башню, и как броненосец. «Вы, я и Пикеринг теперь не просто двое мужчин и одна глупая девчонка. Мы теперь трое убежденных одиночек!»

В комнату возвращается госпожа Хігінс, одетая для брачной церемонии. Она приглашает Элизу ехать к церкви. Девушка направляется к двери, а Хігінс вдогонку дает ей несколько поручений. Элиза с нескрываемым презрением отвечает на это будто заранее заготовленными фразами о невозможности выполнить ни одно из них.

Госпожа Хігінс поражена отношениями Генри и Элизы и не знает, что и думать. Женщины уходят, а вслед им раздается смех Генри: «Она мечтает жениться Фредди! Ха-ха! С Фредди! Ха-ха!»