СТАРЧЕСТВО
широкое явление православной жизни, связанное с духовным руководством со стороны старцев менее опытными в делах веры, а иногда и не имеющими даже начальных знаний об этой жизни людьми. Понятие «старец» в этом значении не связано с возрастом: случается, что молодой по возрасту, но сильный в духовном отношении человек становится духовным руководителем многих монахов и мирян разного пола и возраста, разной социальной принадлежности. Степень контакта старца и руководимого им лица бывает различной. При наиболее полном выражении института старчества тот, кто вступает под руководство выбранного им старца, должен «полностью отречься от своей воли, своих разумений, своих желаний», т.е. «обязан полным, беспрекословным и совершенным послушанием» своему духовному отцу. Проявлением этого отречения от своеволия является исповедование старцу каждого своего шага, каждой греховной или даже лишь вызывающей опасение в греховности мысли (откровение помыслов). Многие авторитетные раннехристианские авторы считали такой род подчинения опытному руководителю наиболее надежным путем достижения духовного совершенства. При этом имели в виду не только духовную силу и опытность старца, но и благоприятность такого полного подчинения для преодоления своей гордыни и приобретения смирения.
Возможно руководство старца мирянином или монахом, определяющее лишь основные направления духовной жизни, оставляющее значительный простор для выбора и не предполагающее ни безусловного подчинения, ни непременного открытия помыслов. Степень обязательности выполнения указаний старца складывается при этом постепенно в ходе взаимодействия обеих сторон, меняется в зависимости от конкретных обстоятельств и дает многообразные варианты отношений старца с духовными чадами или учениками.
В русском Православии распространено также однократное или многократное, но редкое, обращение верующих людей к старцам по конкретным поводам, связанным с духовными трудностями или житейскими проблемами. Разовое обращение к старцу может повториться и перерасти затем в обретение в его лице духовного отца, т.е.
постоянного руководителя. Но может так и остаться единственной беседой, играющей тем не менее значительную роль в жизни обратившегося человека. Считается, что, обратившись к старцу, следует выполнять его указание, т.к. он обладает даром прозорливости. По представлениям православных русских, старцы являются посредниками между Богом и другими людьми, т.к. им бывает открыта воля Божия о каждом обращающемся к ним человеке и по определенному случаю.
Возникшее с первых шагов христианства и имевшее прообразы в дохристианской религиозной жизни, «старчество процветало в древних египетских и палестинских киновиях», затем - на Афоне, «а с Востока перешло в Россию». На Руси старческое руководство в монастырях «было двоякого рода: или настоятель, игумен, был в то же время и старцем для братии, или же на нем лежала лишь хозяйственная часть, а духовное окормление было предоставлено другому иноку». Случалось и так, что настоятель был главным аввой (учителем), а другие старцы этого же монастыря - его помощниками.
Одним из первых настоятелей-старцев на Руси был прп. Феодосий Печерский (XI в.). Прп. Сергий Радонежский (XIV в.), которого по достоинству считают обновителем монашества, воспитал множество учеников, разошедшихся по всей Руси и основавших новые обители на тех же началах подвижничества, в которых были сами воспитаны. В летописях и других источниках средневековой Руси есть немало свидетельств советов старцев мирянам, в частности князьям. В XV в. духовное окормление игуменом-старцем не только монашеской братии, но и мирян видно в деятельности Иосифа Волоцкого, а высшего расцвета, по мнению некоторых авторов, старчество достигло в к. XV - н. XVI вв. в лице Нила Сорского. В XVIII в. новый подъем старчества связан с именем прп. Паисия Величковского, подвизавшегося преимущественно в Молдавии, но через своих учеников оказавшего, несомненно, воздействие на развитие этого института в России XIX в. Старчество в это время процветало во многих обителях: Киeвo-Печерской, Троице-Сергиевой и Псково-Печерской лаврах, Оптиной и Глинской пустынях, Саровском и Валаамском монастырях и др. К таким знаменитым старцам, как прп. Серафим Саровский или Амвросий Оптинский, ходило множество богомольцев из всех губерний и всех сословий страны. Известны были также старцы из белого, т.е. приходского, духовенства (среди них - почитаемый всей верующей Россией на рубеже XIX-XX вв. Иоанн Кронштадтский), а также старцы и старицы из мирян, достигшие духовной высоты в результате подвижничества. Через контакты со старцами шло глубокое религиозно-нравственное просвещение народа, поскольку паломничество к ним носило массовый характер. В свою очередь, русское старчество укреплялось за счет народного благочестия, подвижники которого нередко становились сами старцами, окормлявшими многих. Так, знаменитый настоятель-старец Валаамского монастыря (управлял им в течение 37-ми лет) о. Дамаскин был крестьянином Старицкого у. Тверской губ.; известный старец Гефсиманского скита Варнава, в миру Василий Ильич Меркулов, происходил из крепостных крестьян Тульской губернии; крестьянкой была игуменья-старица Крестовоздвиженского Белёвского монастыря монахиня Павлина, а игуменья-старица Евгения, основавшая Тихвинский монастырь в г. Бузулуке Оренбургской губ., была дочерью тамбовского крестьянина.
В н. XX в. центрами старчества оставались Оптина и Глинская пустыни, Саровский и Валаамский монастыри и др. обители. В советское время, в период официальных гонений на Православие, русское старчество сохранялось в скрытом или полуоткрытом виде. Обращение к старцам за постоянным духовным руководством или конкретным советом стало особенно актуальным для верующих в условиях закрытия церквей, ограниченного количества приходских священников и скованности их действий запретами властей. Слухи о прозорливости старцев, исцелении ими больных, силе их молитв тайно распространялись далеко за пределами районов их проживания и привлекали скрытый приток паломников. Из постоянно руководимых ими чад образовывались вокруг старцев неформальные общины, не порывавшие с легальной Церковью, но решавшие свои религиозные задачи и осуществлявшие тайные духовные контакты. Такими были старцы Феодосий Северо-Кавказский (ск. 1948), Лаврентий Черниговский (ск. 1950), Серафим Вырицкий (ск. 1949), иеросхимонах Сампсон (ск. 1979), старец Димитрий (ск. 1996), старицы блаженная Матрона (ск. 1952), схимонахиня Макария (ск. 1993) и многие другие. М.М.Громыко
Источник: Энциклопедия "Русская цивилизация"
Смотреть что такое "СТАРЧЕСТВО" в других словарях:
Старчество - СТАРЧЕСТВО, монашеский институт, основанный на духовном руководстве старца (монаха–наставника) аскетической практикой послушника. Старчество возникло в начале 4 в. среди христианских монахов Египта. В 18 19 вв. получило распространение в России… … Иллюстрированный энциклопедический словарь
СТАРЧЕСТВО, старчества, мн. нет, ср. 1. Старость (книжн. устар.). 2. Образ жизни старца (см. старец в 3 знач.).; пребывание в положении, звании старца (церк., рел.). Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова
Сущ., кол во синонимов: 1 старость (16) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов
Старчество - особый вид русского монашества, поздний чин святости духовного лица. Достигается как трудный подвиг всей жизни в аскезе и молитвах, в святой вере в Бога. Это не просто человек, выполняющий роль духовника, это святой с даром знания воли Божией и… … Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)
Старчество - широкое явление правосл. жизни, связанное с духовным руководством со стороны старцев менее опытными в делах веры, а иногда и не имеющими даже начальных знаний об этом людьми. Понятие «старец» в этом значении не связано с возрастом: случается,… … Религии народов современной России
Ср. устар. 1. то же, что старость 2. Звание, положение, образ жизни старца [старец 2.]. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
Старчество, старчества, старчества, старчеств, старчеству, старчествам, старчество, старчества, старчеством, старчествами, старчестве, старчествах (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку») … Формы слов
- … Википедия
- @font face {font family: ChurchArial ; src: url(/fonts/ARIAL Church 02.ttf);} span {font size:17px;font weight:normal !important; font family: ChurchArial ,Arial,Serif;} книга, в которой собраны дела и изречения древних пустынников,… … Словарь церковнославянского языка
старчество - ст арчество, а … Русский орфографический словарь
Книги
- Старчество на Урале , Книга, предлагаемая вашему вниманию, посвящена предмету настолько же интересному и важному, насколько и малоизученному - истории уральского старчества. В первой части приводится исторический… Категория: Общие вопросы православия Издатель:
Гробовой старец Амфилохий
Старица Марфа (Романова)
Ста́рчество (от старец ) в православии - вид иноческой активности, связанный с духовным руководительством. Как отмечал епископ Савва (Михеев) : «Само понятие „старец“ не привязано к какому-либо сану - ни к священническому, ни к архиерейскому. Понятие „старец“ в общем смысле слова означает - человек, умудрённый духовным опытом»
Описание
Духовное наставничество осуществляет специальный человек - старец (как правило священник-монах) над другими монахами, которые живут с ним в одном монастыре; и реже, наставничество осуществляется над приходящими к старцу мирянами. [ ]
Наставничество осуществляется в форме бесед и советов, которые дает старец, приходящим к нему людям.
Термин «старец» имеет в словарях иное, общеупотребительное значение, например, в словаре Даля: «старец - человек престарелый, весьма старый, из стариков старик». В этом же словаре: «Соборный старец - член монастырского собора или совета. Рядовой старец - простой, недолжностный монах» . Должность соборного старца известна по крайней мере с XVI века, такую должность занимал в 1530 году Тихон Зворыкин в Иосифо-Волоцком монастыре , который осуществлял надзор за Максимом Греком , сосланным в Иосифов монастырь, а потом за Вассианом Патрикеевым . Должность соборного старца существовала в Киево-Печерской лавре в середине XVII века. Её, например, занимал Антоний (Радивиловский) .
Термин «старчество» преимущественно относят к практике духовного наставничества и водительства, культивировавшейся учениками и последователями преподобного Паисия Нямецкого в российских монастырях XIX и начала XX веков.
Старчество в России начало практиковаться в 1800-х годах в Белобережской пустыни под Брянском и получило дальнейшее широкое развитие во многих обителях, особенно во Введенской Оптиной пустыни (Калужская епархия).
Хотя в современных женских монастырях и не развито старчество, но мы считаем таковое необходимым для женских монастырей.
Существенная разница в положении старца и старицы заключается в том, что первый может иметь священный сан, а стало быть служить не одним только словом, но и очищать душу приходящих к нему таинством покаяния, что весьма важно, ибо к нему приходят иногда люди, смущенные тяжкими грехами. А потому необходимо, чтобы старец мог не только прощать и успокаивать, но и разрешать от грехов смущенную совесть таинством покаяния
[ ] .Крайне редко термин «старец» отдельные люди употребляют в отношении старых или опытных священников - не монахов, осуществляющих духовное руководительство на приходе. Например, старец Иоанн Кронштадтский , старец Алексей Мечев .
Явление опытного духовного наставничества встречается очень и очень редко, и осуществляется такое руководительство над людьми хорошо знакомыми старцу, оно не может осуществляться над случайными людьми.
Самое же частое и весьма распространённое явление это ложное старчество, при котором добрый совет от истинного старца заменяется слепым и безрассудным послушанием ложному старцу, считающему своё мнение безошибочным и требующему от мирян безусловного повиновения. О ложном старчестве писал Игнатий Брянчанинов : «Те старцы, которые принимают на себя „роль“, употребим это неприятное слово, принадлежащее языческому миру, чтоб точнее объяснить дело, которое, в сущности, не что иное, как душепагубное актерство и, печальнейшая комедия, - старцы, которые принимают на себя роль древних святых старцев, не имея их духовных дарований, да ведают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом иноческом делании - послушании суть ложные, что самый их образ мыслей, их разум, их знание суть самообольщение и бесовская прелесть, которая не может не дать соответствующего себе плода в наставляемом ими ».
На руководстве старца (монаха, достигшего высокой степени религиозного подвижничества) аскетической практикой послушника. Возникло в начале IV в. в среде христианского монашества в Египте. и послушник составляли «клеточку» монашества, скрепленную религиозно-идеологическими и личными отношениями. Старческое - «окормление» - предполагало добровольного послушания, подчинения воле старца, отсечения собственной воли. у предписывалось не , не старцу, ему свои мысли. монастыря и верующие почитали «духовными отцами». В России С. появилось в XIV в. в скитах и пустынях Заволжья. Стало в конце XVIII-начале XIX вв. в монастырях учениками Паисия Величковского. Самым крупным центром С. в России в XIX в. .
2) Старчество - широкое явление православной жизни, связанное с духовным м со стороны менее опытными в делах веры, а иногда и не имеющими даже начальных знаний об этой жизни людьми. Понятие " " в этом значении не связано с возрастом: случается, что молодой по возрасту, но сильный в духовном отношении человек становится духовным руководителем многих монахов и мирян разного пола и возраста, разной социальной принадлежности. Степень контакта старца и руководимого им лица бывает различной. При наиболее полном выражении а старчества тот, кто вступает под руководство выбранного им старца, должен "полностью отречься от своей воли, своих разумений, своих желаний", т.е. "обязан полным, беспрекословным и совершенным послушанием" своему духовному отцу. Проявлением этого отречения от своеволия является исповедование старцу каждого своего шага, каждой греховной или даже лишь вызывающей опасение в греховности мысли (откровение помыслов). Многие авторитетные раннехристианские авторы считали такой род подчинения опытному руководителю наиболее надежным путем достижения духовного совершенства. При этом имели в виду не только духовную силу и опытность старца, но и благоприятность такого полного подчинения для преодоления своей гордыни и приобретения смирения. Возможно руководство старца мирянином или монахом, определяющее лишь основные направления духовной жизни, оставляющее значительный простор для выбора и не предполагающее ни безусловного подчинения, ни непременного открытия помыслов. Степень обязательности выполнения указаний старца складывается при этом постепенно в ходе взаимодействия обеих сторон, меняется в зависимости от конкретных обстоятельств и дает многообразные варианты отношений старца с духовными чадами или учениками. В русском Православии распространено также однократное или многократное, но редкое, обращение верующих людей к старцам по конкретным поводам, связанным с духовными трудностями или житейскими проблемами. Разовое обращение к старцу может повториться и перерасти затем в обретение в его лице духовного отца, т.е. постоянного руководителя. Но может так и остаться единственной беседой, играющей тем не менее значительную роль в жизни обратившегося человека. Считается, что, обратившись к старцу, следует выполнять его указание, т.к. он обладает даром прозорливости. По представлениям православных , старцы являются посредниками между Богом и другими людьми, т.к. им бывает открыта воля Божия о каждом обращающемся к ним человеке и по определенному случаю. Возникшее с первых шагов христианства и имевшее прообразы в дохристианской религиозной жизни, " старчество процветало в древних египетских и палестинских киновиях", затем - на Афоне, "а с Востока перешло в Россию". На Руси старческое руководство в монастырях "было двоякого рода: или настоятель, игумен, был в то же время и старцем для братии, или же на нем лежала лишь хозяйственная часть, а духовное окормление было предоставлено другому иноку ". Случалось и так, что настоятель был главным аввой (учителем), а другие старцы этого же монастыря - его помощниками. Одним из первых настоятелей-старцев на Руси был прп. Феодосий Печерский (XI в.). Прп. Сергий Радонежский (XIV в.), которого по достоинству считают обновителем монашества, воспитал множество учеников, разошедшихся по всей Руси и основавших новые обители на тех же началах подвижничества, в которых были сами воспитаны. В летописях и других источниках средневековой Руси есть немало свидетельств советов старцев мирянам, в частности князьям. В XV в. духовное окормление игуменом-старцем не только монашеской братии, но и мирян видно в деятельности Иосифа Волоцкого, а высшего расцвета, по мнению некоторых авторов, старчество достигло в к. XV - н. XVI вв. в лице Нила Сорского. В XVIII в. новый подъем старчества связан с именем прп. Паисия Величковского, подвизавшегося преимущественно в Молдавии, но через своих учеников оказавшего, несомненно, воздействие на развитие этого института в России XIX в. Старчество в это время процветало во многих обителях: Киeвo-Печерской, Троице-Сергиевой и Псково -Печерской лаврах, Оптиной и Глинской пустынях, Саровском и Валаамском монастырях и др. К таким знаменитым старцам, как прп. Серафим Саровский или Амвросий Оптинский, ходило множество богомольцев из всех губерний и всех сословий страны. Известны были также старцы из белого, т.е. приходского, духовенства (среди них - почитаемый всей верующей Россией на рубеже XIX-XX вв. Иоанн Кронштадтский), а также старцы и старицы из мирян, достигшие духовной высоты в результате подвижничества. Через контакты со старцами шло глубокое религиозно-нравственное просвещение народа, поскольку паломничество к ним носило массовый характер. В свою очередь, русское старчество укреплялось за счет народного благочестия, подвижники которого нередко становились сами старцами, окормлявшими многих. Так, знаменитый настоятель-старец Валаамского монастыря (управлял им в течение 37-ми лет) о. Дамаскин был крестьянином Старицкого у. Тверской губ.; известный старец Гефсиманского скита Варнава, в миру Василий Ильич Меркулов, происходил из крепостных крестьян Тульской губернии; крестьянкой игуменья - старица Крестовоздвиженского Белёвского монастыря монахиня Павлина, а игуменья-старица Евгения, основавшая Тихвинский монастырь в г. Бузулуке Оренбургской губ., была дочерью тамбовского крестьянина. В н. XX в. центрами старчества оставались и Глинская пустыни, Саровский и Валаамский монастыри и др. обители. В советское время, в период официальных гонений на Православие, русское старчество сохранялось в скрытом или полуоткрытом виде. Обращение к старцам за постоянным духовным руководством или конкретным советом особенно актуальным для верующих в условиях закрытия церквей, ограниченного количества приходских священников и скованности их действий запретами властей. Слухи о прозорливости старцев, исцелении ими больных, силе их молитв тайно распространялись далеко за пределами районов их проживания и привлекали скрытый приток паломников. Из постоянно руководимых ими чад образовывались вокруг старцев неформальные общины, не порывавшие с легальной Церковью, но решавшие свои религиозные задачи и осуществлявшие тайные духовные контакты. Такими были старцы Феодосий Северо-Кавказский (ск. 1948), Лаврентий Черниговский (ск. 1950), Серафим Вырицкий (ск. 1949), иеросхимонах Сампсон (ск. 1979), старец Димитрий (ск. 1996), старицы блаженная Матрона (ск. 1952), схимонахиня Макария (ск. 1993) и многие другие. М.М. Громыко
Старчество
Монашеский институт, основанный на руководстве старца (монаха, достигшего высокой степени религиозного подвижничества) аскетической практикой послушника. Возникло в начале IV в. в среде христианского монашества в Египте. Старец и послушник составляли «клеточку» монашества, скрепленную религиозно-идеологическими и личными отношениями. Старческое руководство - «окормление» - предполагало принцип добровольного послушания, подчинения воле старца, отсечения собственной воли. Послушник у предписывалось не рассуждать, не прекословить старцу, открывать ему свои мысли. Обитатели монастыря и верующие почитали старцев «духовными отцами». В России С. появилось предположительно в XIV в. в скитах и пустынях Заволжья. Стало насаждаться в конце XVIII-начале XIX вв. в русских монастырях учениками Паисия Величковского. Самым крупным центром С. в России была в XIX в. Оптина пустынь.
широкое явление православной жизни, связанное с духовным руководство м со стороны старцев менее опытными в делах веры, а иногда и не имеющими даже начальных знаний об этой жизни людьми. Понятие " старец " в этом значении не связано с возрастом: случается, что молодой по возрасту, но сильный в духовном отношении человек становится духовным руководителем многих монахов и мирян разного пола и возраста, разной социальной принадлежности. Степень контакта старца и руководимого им лица бывает различной. При наиболее полном выражении институт а старчества тот, кто вступает под руководство выбранного им старца, должен "полностью отречься от своей воли, своих разумений, своих желаний", т.е. "обязан полным, беспрекословным и совершенным послушанием" своему духовному отцу. Проявлением этого отречения от своеволия является исповедование старцу каждого своего шага, каждой греховной или даже лишь вызывающей опасение в греховности мысли (откровение помыслов). Многие авторитетные раннехристианские авторы считали такой род подчинения опытному руководителю наиболее надежным путем достижения духовного совершенства. При этом имели в виду не только духовную силу и опытность старца, но и благоприятность такого полного подчинения для преодоления своей гордыни и приобретения смирения. Возможно руководство старца мирянином или монахом, определяющее лишь основные направления духовной жизни, оставляющее значительный простор для выбора и не предполагающее ни безусловного подчинения, ни непременного открытия помыслов. Степень обязательности выполнения указаний старца складывается при этом постепенно в ходе взаимодействия обеих сторон, меняется в зависимости от конкретных обстоятельств и дает многообразные варианты отношений старца с духовными чадами или учениками. В русском Православии распространено также однократное или многократное, но редкое, обращение верующих людей к старцам по конкретным поводам, связанным с духовными трудностями или житейскими проблемами. Разовое обращение к старцу может повториться и перерасти затем в обретение в его лице духовного отца, т.е. постоянного руководителя. Но может так и остаться единственной беседой, играющей тем не менее значительную роль в жизни обратившегося человека. Считается, что, обратившись к старцу, следует выполнять его указание, т.к. он обладает даром прозорливости. По представлениям православных русских, старцы являются посредниками между Богом и другими людьми, т.к. им бывает открыта воля Божия о каждом обращающемся к ним человеке и по определенному случаю. Возникшее с первых шагов христианства и имевшее прообразы в дохристианской религиозной жизни, " старчество процветало в древних египетских и палестинских киновиях", затем - на Афоне, "а с Востока перешло в Россию". На Руси старческое руководство в монастырях "было двоякого рода: или настоятель, игумен, был в то же время и старцем для братии, или же на нем лежала лишь хозяйственная часть, а духовное окормление было предоставлено другому иноку ". Случалось и так, что настоятель был главным аввой (учителем), а другие старцы этого же монастыря - его помощниками. Одним из первых настоятелей-старцев на Руси был прп. Феодосий Печерский (XI в.). Прп. Сергий Радонежский (XIV в.), которого по достоинству считают обновителем монашества, воспитал множество учеников, разошедшихся по всей Руси и основавших новые обители на тех же началах подвижничества, в которых были сами воспитаны. В летописях и других источниках средневековой Руси есть немало свидетельств советов старцев мирянам, в частности князьям. В XV в. духовное окормление игуменом-старцем не только монашеской братии, но и мирян видно в деятельности Иосифа Волоцкого, а высшего расцвета, по мнению некоторых авторов, старчество достигло в к. XV - н. XVI вв. в лице Нила Сорского. В XVIII в. новый подъем старчества связан с именем прп. Паисия Величковского, подвизавшегося преимущественно в Молдавии, но через своих учеников оказавшего, несомненно, воздействие на развитие этого института в России XIX в. Старчество в это время процветало во многих обителях: Киeвo-Печерской, Троице-Сергиевой и Псково -Печерской лаврах, Оптиной и Глинской пустынях, Саровском и Валаамском монастырях и др. К таким знаменитым старцам, как прп. Серафим Саровский или Амвросий Оптинский, ходило множество богомольцев из всех губерний и всех сословий страны. Известны были также старцы из белого, т.е. приходского, духовенства (среди них - почитаемый всей верующей Россией на рубеже XIX-XX вв. Иоанн Кронштадтский), а также старцы и старицы из мирян, достигшие духовной высоты в результате подвижничества. Через контакты со старцами шло глубокое религиозно-нравственное просвещение народа, поскольку паломничество к ним носило массовый характер. В свою очередь, русское старчество укреплялось за счет народного благочестия, подвижники которого нередко становились сами старцами, окормлявшими многих. Так, знаменитый настоятель-старец Валаамского монастыря (управлял им в течение 37-ми лет) о. Дамаскин был крестьянином Старицкого у. Тверской губ.; известный старец Гефсиманского скита Варнава, в миру Василий Ильич Меркулов, происходил из крепостных крестьян Тульской губернии; крестьянкой была игуменья - старица Крестовоздвиженского Белёвского монастыря монахиня Павлина, а игуменья-старица Евгения, основавшая Тихвинский монастырь в г. Бузулуке Оренбургской губ., была дочерью тамбовского крестьянина. В н. XX в. центрами старчества оставались Оптина и Глинская пустыни, Саровский и Валаамский монастыри и др. обители. В советское время, в период официальных гонений на Православие, русское старчество сохранялось в скрытом или полуоткрытом виде. Обращение к старцам за постоянным духовным руководством или конкретным советом стало особенно актуальным для верующих в условиях закрытия церквей, ограниченного количества приходских священников и скованности их действий запретами властей. Слухи о прозорливости старцев, исцелении ими больных, силе их молитв тайно распространялись далеко за пределами районов их проживания и привлекали скрытый приток паломников. Из постоянно руководимых ими чад образовывались вокруг старцев неформальные общины, не порывавшие с легальной Церковью, но решавшие свои религиозные задачи и осуществлявшие тайные духовные контакты. Такими были старцы Феодосий Северо-Кавказский (ск. 1948), Лаврентий Черниговский (ск. 1950), Серафим Вырицкий (ск. 1949), иеросхимонах Сампсон (ск. 1979), старец Димитрий (ск. 1996), старицы блаженная Матрона (ск. 1952), схимонахиня Макария (ск. 1993) и многие другие. М.М. Громыко
СТАРЧЕСТВО, широкое явление православной жизни, связанное с духовным руководством со стороны старцев менее опытными в делах веры, а иногда и не имеющими даже начальных знаний об этой жизни людьми. Понятие “старец” в этом значении не связано с возрастом: случается, что молодой по возрасту, но сильный в духовном отношении человек становится духовным руководителем многих монахов и мирян разного пола и возраста, разной социальной принадлежности. Степень контакта старца и руководимого им лица бывает различной. При наиболее полном выражении института старчества тот, кто вступает под руководство выбранного им старца, должен “полностью отречься от своей воли, своих разумений, своих желаний”, т.е. “обязан полным, беспрекословным и совершенным послушанием” своему духовному отцу. Проявлением этого отречения от своеволия является исповедование старцу каждого своего шага, каждой греховной или даже лишь вызывающей опасение в греховности мысли (откровение помыслов). Многие авторитетные раннехристианские авторы считали такой род подчинения опытному руководителю наиболее надежным путем достижения духовного совершенства. При этом имели в виду не только духовную силу и опытность старца, но и благоприятность такого полного подчинения для преодоления своей гордыни и приобретения смирения.
Возможно руководство старца мирянином или монахом, определяющее лишь основные направления духовной жизни, оставляющее значительный простор для выбора и не предполагающее ни безусловного подчинения, ни непременного открытия помыслов. Степень обязательности выполнения указаний старца складывается при этом постепенно в ходе взаимодействия обеих сторон, меняется в зависимости от конкретных обстоятельств и дает многообразные варианты отношений старца с духовными чадами или учениками.
В русском Православии распространено также однократное или многократное, но редкое, обращение верующих людей к старцам по конкретным поводам, связанным с духовными трудностями или житейскими проблемами. Разовое обращение к старцу может повториться и перерасти затем в обретение в его лице духовного отца, т.е. постоянного руководителя. Но может так и остаться единственной беседой, играющей тем не менее значительную роль в жизни обратившегося человека. Считается, что, обратившись к старцу, следует выполнять его указание, т.к. он обладает даром прозорливости. По представлениям православных русских, старцы являются посредниками между Богом и другими людьми, т.к. им бывает открыта воля Божия о каждом обращающемся к ним человеке и по определенному случаю.
Возникшее с первых шагов христианства и имевшее прообразы в дохристианской религиозной жизни, “старчество процветало в древних египетских и палестинских киновиях”, затем - на Афоне, “а с Востока перешло в Россию”. На Руси старческое руководство в монастырях “было двоякого рода: или настоятель, игумен, был в то же время и старцем для братии, или же на нем лежала лишь хозяйственная часть, а духовное окормление было предоставлено другому иноку”. Случалось и так, что настоятель был главным аввой (учителем), а другие старцы этого же монастыря - его помощниками.
Одним из первых настоятелей-старцев на Руси был прп. Феодосий Печерский (XI в.). Прп. Сергий Радонежский (XIV в.), которого по достоинству считают обновителем монашества, воспитал множество учеников, разошедшихся по всей Руси и основавших новые обители на тех же началах подвижничества, в которых были сами воспитаны. В летописях и других источниках средневековой Руси есть немало свидетельств советов старцев мирянам, в частности князьям. В XV в. духовное окормление игуменом-старцем не только монашеской братии, но и мирян видно в деятельности Иосифа Волоцкого, а высшего расцвета, по мнению некоторых авторов, старчество достигло в к. XV - н. XVI вв. в лице Нила Сорского. В XVIII в. новый подъем старчества связан с именем прп. Паисия Величковского, подвизавшегося преимущественно в Молдавии, но через своих учеников оказавшего, несомненно, воздействие на развитие этого института в России XIX в. Старчество в это время процветало во многих обителях: Киeвo-Печерской, Троице-Сергиевой и Псково-Печерской лаврах, Оптиной и Глинской пустынях, Саровском и Валаамском монастырях и др. К таким знаменитым старцам, как прп. Серафим Саровский или Амвросий Оптинский, ходило множество богомольцев из всех губерний и всех сословий страны. Известны были также старцы из белого, т.е. приходского, духовенства (среди них - почитаемый всей верующей Россией на рубеже XIX-XX вв. Иоанн Кронштадтский), а также старцы и старицы из мирян, достигшие духовной высоты в результате подвижничества. Через контакты со старцами шло глубокое религиозно-нравственное просвещение народа, поскольку паломничество к ним носило массовый характер. В свою очередь, русское старчество укреплялось за счет народного благочестия, подвижники которого нередко становились сами старцами, окормлявшими многих. Так, знаменитый настоятель-старец Валаамского монастыря (управлял им в течение 37-ми лет) о. Дамаскин был крестьянином Старицкого у. Тверской губ.; известный старец Гефсиманского скита Варнава, в миру Василий Ильич Меркулов, происходил из крепостных крестьян Тульской губернии; крестьянкой была игуменья-старица Крестовоздвиженского Белёвского монастыря монахиня Павлина, а игуменья-старица Евгения, основавшая Тихвинский монастырь в г. Бузулуке Оренбургской губ., была дочерью тамбовского крестьянина.
В н. XX в. центрами старчества оставались Оптина и Глинская пустыни, Саровский и Валаамский монастыри и др. обители. В советское время, в период официальных гонений на Православие, русское старчество сохранялось в скрытом или полуоткрытом виде. Обращение к старцам за постоянным духовным руководством или конкретным советом стало особенно актуальным для верующих в условиях закрытия церквей, ограниченного количества приходских священников и скованности их действий запретами властей. Слухи о прозорливости старцев, исцелении ими больных, силе их молитв тайно распространялись далеко за пределами районов их проживания и привлекали скрытый приток паломников. Из постоянно руководимых ими чад образовывались вокруг старцев неформальные общины, не порывавшие с легальной Церковью, но решавшие свои религиозные задачи и осуществлявшие тайные духовные контакты. Такими были старцы Феодосий Северо-Кавказский (ск. 1948), Лаврентий Черниговский (ск. 1950), Серафим Вырицкий (ск. 1949), иеросхимонах Сампсон (ск. 1979), старец Димитрий (ск. 1996), старицы блаженная Матрона (ск. 1952), схимонахиня Макария (ск. 1993) и многие другие.
Стáрчество - это один из видов подвижничества в Православии; обширное явление православной жизни, связанное с духовным управлением со стороны опытнейшего в аскетической практике старца новоначальным монахом и другими, наименее опытнейшеми в делах веры, а время от времени совсем не имеющими исходных познаний о ней людьми. Понятие «старец» в этом значении не связано с годами: бывает, что юный по возрасту, однако сильный в духовном отношении человек становится духовным управляющим многих монахов и мирян различного пола и возраста.
Степень контакта старца и руководимого им лица бывает различной. При более полном выражении института старчества тот, кто вступает под управление избранного им старца, должен «полностью отречься от собственной воли, собственных разумений, собственных желаний», т.е. «обязан полным, безоговорочным и совершенным послушанием» собственному духовному папе. Проявлением этого отречения от своеволия является исповедование старцу каждого собственного шага, каждой греховной либо даже только вызывающей опасение в греховности мысли (откровение помыслов).
Основой этих отношений служит вера в особенный духовный нрав этого управления. Может быть управление старца мирянином либо монахом, которое определяет только главные направления духовной жизни, однако оставляет значимый простор для выбора и не подразумевает ни бесспорного подчинения, ни обязательного открытия помыслов. Степень обязательности выполнения указаний старца складывается при всем этом равномерно в процессе взаимодействия обеих сторон, изменяется зависимо от определенных событий и дает разнообразные варианты отношений старца с духовными чадами либо учениками.
В российском Православии всераспространено также однократное либо неоднократное, однако редчайшее, воззвание верующих людей к старцам по определенным поводам , связанным с духовными трудностями либо прозаическими неуввязками. Разовое воззвание к старцу может повториться и вырасти потом в обретение в его лице духовного отца, т.е. неизменного наставника - однако может остаться единственной беседой, играющей, все же, значительную роль в жизни обратившегося человека. Считается, что, обратившись к старцу, следует делать его указание, потому что он обладает даром прозорливости.
Предтечами старчества в христианстве в III-IV вв. н.э. был ииноки Антоний и Макарий Египетские. Многие авторитетные раннехристианские создатели считали таковой род подчинения опытнейшему руководителю одним из самых надежных путей духовного совершенствования. При всем этом они имели в виду не только лишь духовную силу и опытность старца, да и благоприятность подобного полного подчинения для преодоления своей гордыни и обретения смирения.
Появление старчества как особенного института относится к Х в., когда под воздействием исихазма (см.) на горе Афон (Греция) появилось объединение православных монастырей, ставших центром старческого водительства. На Руси схожую роль игрались Киево-Печерская лавра (преп. Антоний и Феодосий Печеерские, XI в.), Троице-Сергиева лавра (преп. Сергий Радонежский, XIV в.), заволжские скиты и пустыни (преп. Нил Сорский, XV в.). На Руси старческое управление в монастырях было двойственного рода: либо настоятель (игумен) был вместе с этим и старцем для братии, либо же на нем лежала только хозяйственная часть, а духовное окормление было предоставлено другому иноку. Бывало и так, что настоятель был основным аввой (учителем), а другие старцы этого же монастыря - его ассистентами.
В более узеньком смысле термин «старчество» относится к практике духовного наставничества, культивировавшейся учениками и последователями преп. Паисия Величковского (1722-1794), подвизавшегося в основном в Молдавии, однако через собственных учеников оказавшего огромное воздействие на развитие этого института в Рф XIX в. Старчество в это время процветало в почти всех обителях: Киeвo-Печерской, Троице-Сергиевой и Псково-Печерской лаврах, Оптиной и Глинской пустынях, Саровском и Валаамском монастырях и др. К подобным известным старцам, как преп. Серафим Саровский либо Амвросий Оптинский, приходило огромное количество богомольцев из всех губерний и сословий страны. Известны были также старцы из белого, т.е. приходского духовенства (посреди их - почитаемый праославными на рубеже XIX-XX вв. Иоанн Кронштадтский), также старцы и старицы из мирян, которые, как числилось, достигнули духовной высоты через подвижничество.
Российское старчество, стремясь к духовно-нравственному просвещению народа, само укреплялось за счет народного благочестия, подвижники которого часто сами становились старцами. Так, настоятель-старец Валаамского монастыря, управлявший им в направление 37лет, о. Дамаскин был крестьянином Старицкого уезда Тверской губ.; старец Гефсиманского скита Варнава (в миру Василий Ильич Меркулов) происходил из крепостных фермеров Тульской губернии; крестьянкой была игуменья-старица Крестовоздвиженского Белёвского монастыря монахиня Павлина, а игуменья-старица Евгения, основавшая Тихвинский монастырь в г. Бузулуке Оренбургской губернии, была дочерью тамбовского крестьянина. Сначала XX в. центрами старчества оставались Оптина и Глинская пустыни, Саровский и Валаамский монастыри и другие обители.
В период СССР , в период гонений на религию и Церковь, российское старчество сохранялось в сокрытом либо полуоткрытом виде. Воззвание к старцам за неизменным духовным управлением либо определенным советом стало отдельно актуальным для верующих в критериях закрытия церквей, ограниченного количества приходских священников и скованности их действий из-за запретов властей. Слухи о прозорливости старцев, исцелении ими нездоровых, силе их молитв потаенно распространялись далековато за пределами районов их проживания и завлекали сокрытый приток паломников. Из повсевременно руководимых ими чад создавались вокруг старцев неформальные общины, не порывавшие с законной Церковью, однако решавшие свои религиозные задачки и осуществлявшие потаенные духовные контакты. Такими были старцы Феодосий Северо-Кавказский (ск. 1948), Лаврентий Черниговский (ск. 1950), Серафим Вырицкий (ск. 1949), иеросхимонах Сампсон (ск. 1979), старец Димитрий (ск. 1996), старицы блаженная Матрона (ск. 1952), схимонахиня Макария (ск. 1993) и многие другие.
В текущее время в Российской Православной Церкви возрождаются традиции старчества в Валаамском, Псково-Печерском и неких других монастырях. Сложный опыт возрождения традиций старчества в Российской Православной церкви в к. ХХ - нач. ХХI в. кроме добрых плодов привел к возникновению парадокса т.н. «младостарчества» - грешного и осуждаемого явления в церковной жизни, когда некие священнослужители стремятся целиком подчинить для себя волю и сознание собственных духовных чад и злоупотребляют возможностями, возложенными на их по церковному уставу.
Источники: