Никола большой крест. Никола "большой крест" Никола большой крест

Роман Цеханский

Китай-город, бывший Великий посад, центральная часть исторической Москвы, которая вполне могла бы стать полноценным туристическим Старым городом, а стала не пойми чем. На протяжении десятилетий обсуждались разнообразные концепции его реконструкции, ни одна из которых не была доведена до ума. В архитектурном плане сегодняшний Китай-город представляет собой разношёрстную застройку с немалым числом разной степени сохранности памятников истории и культуры, в основном находящихся во дворах или переулках. Исключение составляет чётная сторона Варварки, имеющая более-менее единый образ, по-новому заигравший . Но многие церкви Китай-города исчезли или искажены, целый район — Зарядье — пропал вовсе. Поэтому приходится изучать Китай-город в основном по документам и фотографиям, где он предстаёт исчезнувшей Атлантидой. Особое внимание привлекает исключительно высокая концентрация храмов, посвящённых святителю Николаю.

В Китай-городе почитание свт. Николы Чудотворца являлось определяющим в церковном строительстве. Из 56 престолов, существовавших в Китай-городе на 1917 год, 13 было посвящено св. Николе (1). Это серьёзно даже для находящегося рядом Белого города, также немало наполненного Никольскими церквами. Если взять какую-нибудь старинную карту, например атлас А. Хотева 1852 года (2), можно видеть практически все Никольские церкви (кроме исчезнувшей в древности Николо-Ирининской), ещё не снесённое Зарядье, линию Китай-городских стен, в XVI веке опоясавших линию старейшего посада Москвы. Крепость строил итальянский мастер Петрок Малой, поэтому ряд исследователей считают, что Китай расшифровывается как «город» («читта» по-итальянски, латинский корень, как и в английском «сити»). В самом названии находится расшифровка: «Китай» -это город, также как и Китеж — это град (3). Поэтому мы вправе рассматривать Китай-город как «город в городе», совершенно самостоятельную единицу в градостроительной структуре Москвы.

Никольские церкви вполне равномерно наполняли территорию Китай-города. Если из них выделить главные и соединить в плане линиями, то получится несколько наклонный пространственный крест. Верх этого креста — Никольский греческий монастырь посередине Никольской улицы, низ – церковь Николы Мокрого в Зарядье. Обе церкви исчезли в советское время. Правая перекладина Никольского креста – тоже исчезнувшая церковь Николы Большой Крест в конце Ильинки, левая — это существующий придел Николы Великорецкого храма Покрова на Рву. «Николин крест» придаёт духовно-символический смысл обилию Никольских церквей в Китай-городе.

Никольские церкви во многом определяют историко-градостроительную структуру Китай-города, каждая из частей которого имеет своего защитника-Николу. Это Николо-Греческий монастырь и церковь Николы Мокрого у стен, омываемых реками (соответственно Неглинкой и рекой Москвой) и церковь Николы Большой Крест, защищающая протяжённо-выгнутую, прИступную восточную стену града. Если представить в плане круг, состоящий из Никольских церквей, то получится настоящий «Николин хоровод». При этом функциональная «специализация» этих церквей была различной. Традиционно помогавший людям в трудных житейских ситуациях, святитель помогает Китай-городцам практически во всех сферах их жизни.

Обращаясь с молитвами к св. Николе Можайскому, люди исстари получали Божию помощь и избавление от своих бед. «Святому Николаю, как патрону, одному воздаётся более молитв и земных поклонов, чем всем остальным святым в совокупности», свидетельствовали иностранцы, бывавшие в Московии. Казанова, высказавший эту мысль в XVIII веке, зафиксировал традицию почитания святого, идущую с домонгольских времен (4). В древних московских текстах святитель назван «необоримой забралой и утверждением граду нашему» (5). Есть предположение, что массовое крещение москвичей (наподобие Киева и Новгорода) было совершено на Николин день, 9 мая (вскоре после окончания строительства крепости в 1156 году) в устье речки Черторый. Никольские церкви, возникшие в прилежащих к этому месту древних урочищах (на Ленивом торжке, в Турыгине, в Киевцах) дали толчок к строительству бесчисленных Никольских церквей как в Москве, так и во всех русских городах (6).

Традиционно Никольские ворота Кремля украшала икона свт. Николы, обращённого ликом к Китай-городу. Изображение было исполнено в образе Николы Можайского, впервые заменившего Евангелие и благословляющий жест на меч в одной руке и город в другой. Градозащитный аспект поклонения образу свт. Николы Можайского дополняется его духовным содержанием. «Имя св. Николая произведено от греческого слова «ника» — победа. Но победа не обязательно может быть военной. Святитель способствовал победе христианства над язычеством, истинного мировоззрения над ложным, духа над животом, Бога над дьяволом» (7). В этом смысл изображения меча. Город в его руке трактуется и как образ Небесного Града Иерусалима (8), и как «изображение Вселенской церкви, которой Спаситель является Вселенским учителем» (9).

Интересно, что Можайский образ (первоначально скульптурный) находился ещё на башне белокаменного Кремля Дмитрия Донского. Башня находилась западнее ныне существующей. При перестройке и расширении Кремля итальянскими мастерами в XV веке было сохранено наименование башни и воспроизведён образ над воротами (правда, уже в технике фрески). Произошёл как бы выход почитания образа в Китай-городский посад, где в разное время было выстроено 13 Никольских церквей и приделов (10). Никола как бы вышел служить простым людям. Двигаясь по «Николиному кругу» церквей внутри Китай-городских стен видно, насколько различным было его служение.

Рассматривая образ св. Николы, находящийся на Никольских вратах Кремля, мы встретились с градозащитно-символической функцией почитания святителя. По кругу, по часовой стрелке, начиная от Никольской башни Кремля стоял монастырь Николы Старого, в средней части Никольской улицы. Здесь традиционно, с XVI- XVII вв. жили греки, учёные люди, на его территории была открыта Славяно-греко-латинская Академия (при дочернем Заиконоспасском монастыре) в 1686 г. Отсюда вышло множество учёных людей в XVII – XIX вв. (11). Это — просветительская функция .

Правее, в конце Никольской, во дворах находился Никольский придел церкви Троицы в Полях, исполнявший традиционно-богослужебную функцию . Приходом церкви была почти вся Никольская улица. Никольский придел вместе с двумя другими был пристроен к церкви XVI в. в 1657 г. боярином М. Салтыковым, родственником царя (12).

Пятипрестольная церковь Иоанна Богослова под Вязом с Никольским приделом в 1-м ярусе (13) находится южнее места церкви Троицы в Полях, по линии стен Китай города.

Ниже на улице Ильинке стояла церковь Николы Большой Крест. В этой красивейшей церкви Китай-города находился крест для целования, сюда направляли людей для принесения клятв (14). Здесь мы имеем дело с юридической функцией .

Ещё южнее, несколько вглубь застройки, находится церковь Троицы в Никитниках, яркий храм XVII в. У этой многопрестольной церкви тоже есть северный Никольский придел (15).

Следуя далее, приходится отступить в глубь посада, где почти в центре «Николиного хоровода» стоит церковь Николы Красный звон. По крайней мере с XVI века на его колокольню приносили самые красиво звучащие колокола (16). Расположение церкви вблизи геометрического центра Китай-города способствовало равномерному распределению звона, достигавшего самых дальних уголков крепости. Данная функция не только набатная, скорее общественно-церковная, соборная . Колокольные звоны были основой «звучания Москвы», имели свою иерархию, в настоящее время для Китай города ещё не изученную.

Ниже по линии стен находилось Зарядье. Здесь, вдоль Москвы-реки размещались три Никольские церкви. Первая — Николо-Ирининская, исчезнувшая ещё в XIX веке. Стояла она у стен крепости, восточнее алтарей ныне существующей церкви Зачатия святой Анны что в Углу. Возможно, это был ещё один, вместе с Зачатьевским, моленный храм о чадородии, только уже династии Романовых. Церковь была поставлена в честь именин дочки царя Михаила Фёдоровича. Царь приходил сюда регулярно в Иринин день на богослужение отмечать её именины (17). Здесь не обошлось без свт. Николы, по его молитвам родилась царевна. Посвящение было двойное, престолы равнозначны. Возможно, это была пАрная церковь. Наверно, любой человек мог прийти в эту церковь и помолиться о продолжении рода. Здесь проявляется моленная функция о чадородии, о детях.

Не только о детях просили св. Николу. В 1674 году Патриарх Иоаким вложил в руку умершего царя Алексея Михайловича традиционную «разрешительную грамоту»- письмо на имя св. Николая, свидетельствующее, что умерший был русским, жил в истинной Православной вере и что ему может быть открыт доступ в Рай (18).

От Зачатьевской церкви по направлению в сторону Кремля, на параллельной Москва- реке Великой улице, в середине её размещалась церковь Николы Мокрого. Церковь известна с XV века, каменное здание XVII в. было перестроено в неоготическом стиле (19). Никола является покровителем путешествующих, особенно по водам, а рядом издревле находилась пристань. Неподалеку стояли торговые ряды, недаром Зарядье так и называлось — «за рядами». Здесь совершались оптовые сделки, риск у купцов был велик, отсюда и функция Мокринского храма — моление о путешествующих и торгующих (20).

Близко к началу этой улицы находилась Николо-Москворецкая церковь. В неё по водам привезли чудотворную икону Николы Великорецкого с реки Великой, где она была обретена в XVI веке. Церковь была поставлена на месте, где остановилась икона и был отслужен молебен св. Николе (21).

Выше по кругу возвышается великолепный комплекс храма Покрова что на Рву. На реку обращён его Николо-Великорецкий придел. Икону из Кремля перенесли в этот, названный летописью «чудесно обретённым» придел, представляющий собой столпообразную церковь. У Николо-Москворецкой церкви и Николо-Великорецкого придела наблюдается одна функция — обетная , в память о чуде (22).

И есть ещё одна функция всех перечисленных храмов — градообразующая . «Николин хоровод» образовывал уникальную внутреннюю структуру и формировал жизнь Китай-города (23). В нынешнем, современном городе «Николин хоровод» лишился своего креста.

Собор Николо-Греческого монастыря разрушен в 1930-е гг., на его месте сквер. В настоящее время на Градостроительном совете принято решение восстановить собор. Теперь это лишь вопрос времени, и вскоре Николин крест обретёт вновь свою вершину.

Церковь Троицы в Полях с приделом свт. Николы также разрушена в советское время, на её месте мы видим музеефицированный археологами фундамент. Если фундамент Николо-Ирининской церкви сохранился, то со временем он также станет объектом археологической экспозиции.

Церковь Николы Большой Крест – главная утрата Китай-города и одна из главных во всей Москве. Шедевр архитектуры погиб, на его месте скверик. Концепцией восстановления церкви занимался академик В.Виноградов, архитектор С. Конев,храм изучала О.Брайцева и многие другие. Но пространственный Николин Крест Китай-города пока остаётся без своего самого красивого храма. Хочется верить, что мы увидим в нашей жизни восстановленный Николин храм. Есть идея поставить в него знаменитый Шумаевский крест (ныне пребывающий в запасниках Музея архитектуры), привлекая в церковь паломников и туристов.

Зарядские Николы погибли целиком. Восстановление церкви Николы Мокрого после сноса остатков советской гостиницы – необходимое и вполне реальное дело (сохранились археологические обмеры П.Н. Максимова). Это будет восстановление исторической справедливости, как и восстановление древней системы улиц на месте гостиницы «Россия».

В 2010 году после расчистки штукатурки, (вместе со Спасом Смоленским на соседней Спасской башне) открылся древний Николин образ на Никольской башне Кремля. Фреску осторожно датируют временем строительства башни, несмотря на утраты и поздние записи. Говорят, что реставраторам и ранее было известно о существовании этих икон, но многие москвичи считают их явление настоящим чудом. Восстановлена также Никольская икона на стене ГУМа.

Таким образом, воссоздав пространственный Николин Крест (собор Николо-Греческого монастыря, церковь Николы «Большой Крест» и церковь Николы Мокрого), мы отчасти восстановим целостность Китай-города как исторической составляющей Москвы, что вполне можно считать серьёзной государственной и общественной задачей.

1. П. Паламарчук, «Сорок Сороков», «Книга и бизнес», «Кром», 1994, т.2, 11,
2. Сейчас в широком доступе в интернете, http://retromap.ru/mapster.php?right=081852
3. Такой точки зрения придерживается большинство исследователей, например Э. Мурзаев. Сведения из: Р.Рахматуллин «Варварка, туда и обратно», журнал «Московское наследие» №3, 2007, с.51.
4. О почитании святителя на Руси написано много книг, например недавно переизданное «Житие и чудеса св. Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского» А. Вознесенского и Ф. Гусева 1899 г. и др.
5. Цитата из «Слова похвального на перенесении мощей св. Николая из Мир Ликийских в Бар град пресвитера Андрея, клирика Московского Успенского собора». (цит. по: Г.Я.Мокеев. «Можайск- священный город русских». М., Издательство «КЕДР» 1992 год., с. 20, далее- Мокеев).
6. Мокеев, с.20.
7. Там же, с.25.
8. Там же, с.49.
9. А. Вознесенский и Ф. Гусев. Ук. соч., с.203-204.
10. В Кремле практически отсутствуют Никольские церкви. Никола Гостунский находился восточнее столпа Ивана Великого, т.е. находился на Ивановской, а не на соборной площади.
11. там же, т.1, с. 152,
12. Был капитально перестроен в XIX в. Там же, т.2, с. 58,
13. там же, т.2, с. 28,
14. там же, т.2, с. 64,
15. Придел, возможно, возник позже основного объёма церкви. Там же, т.2, с. 36,
16. Церковь XVI в. была капитально перестроена в XIX в. Там же, т.2, с. 35,
17. там же, т.4, с. 509,
18. Мокеев, с.11.
19. П.Паламарчук. Ук. Соч., т.2, с. 71,
20. «Мокрым» св. Николу называли из-за чуда, случившегося в мае 1090 года в Киеве на Днепре. Утонувшего ребёнка нашли родители живым и невредимым, ещё не обсохшим от воды в церкви у Никольской иконы. Мокеев, с.15
21. Каменное здание XVII века перестроено в XIX веке. Там же, т.2, с.74,
22. П.Паламарчук, т.2, с.23,
23. Конечно, нельзя забывать и о других доминантах Китай-города, прежде всего о Богоявленском монастыре. Этот видный барочный собор, поставлен в к. XVII века Голицыными как родовая усыпальница на месте храма XIV века, а основание монастыря относят к XIII веку. Предполагают, что здесь происходило водосвятие с выходом на реку Неглинную (Л.Беляев, Древние монастыри Москвы по данным археологии, М., 1995). В общем, монастырь возник раньше окружавшего его посада.
Памятную функцию несёт в себе Казанский собор в начале Никольской улицы и Владимирская церковь в её конце. Эти объекты не мешают рассматривать обособленно Никольские церкви в посаде также, как и почитание св. Николы в Церкви не мешает почитанию других святых.

Никола Большой Крест, церковь Николая Чудотворца в Москве на Ильинке, главная святыня русского купечества. Построена архангельскими купцами Филатьевыми в 1680-1697. Пятиглавый храм сверкал нарядным блестящим убранством с бледно-голубой окраской, в несколько этажей на подклете, служил в то же время и товарным складом. В храме, по обету его создателей, воздвигнут огромный, саженной высоты, крест со 156 частицами мощей. Крестное целование ставится в связь с обычаем приводить к присяге лиц, тяжущихся в Кремле в царских приказах. Для украшения храма были приглашена самые лучшие мастера.

В 1933 церковь была разрушена еврейскими большевиками.

НИКОЛЬСКИЕ ЦЕРКВИ СТАРОЙ МОСКВЫ

В старой Москве церквей, освященных во имя самого чтимого на Руси святого Николая Чудотворца, было огромное число - и сохранившихся до наших дней, и разрушенных при советской власти. В числе последних помянем самую знаменитую церковь св. Николая "Большой Крест", стоявшую в самом начале Ильинки и основанную там еще до возведения Китайгородской стены в первой половине XVI века. В ней приводили к присяге - "крестному целованию" - граждан, имевших судебные тяжбы, и в храме по обету его создателей был воздвигнут огромный крест с частицами святых мощей.

Само название местности - Берсеневка - уже наводит на мрачное воспоминание о казненном в далеких временах московском боярине. В XVI - XVIII в.в. здесь находилась "Берсенева решетка", то есть ночная застава, запираемая и охраняемая сторожами, которые следили за порядком в городе. В годы правления Ивана III за караул в этом участке отвечал "объезжий голова" боярин И.Н. Берсень-Беклемишев, имя которого носит и одна из Кремлевских башен - Беклемишевская, потому что рядом с ней располагался его двор. Где-то там, у Москвы-реки, боярин был казнен в 1525 году - из-за неосторожной и смелой искренности с великим князем Василием III. А еще говорили, что перед смертью опальный боярин переехал из Кремля со всем своим двором на Берсеневку.

Впрочем, другая, менее обоснованная версия гласит, что название этой местности произошло от сибирского слова "берсень" - крыжовник, который мог расти в близлежащем Государевом саду на Софийке. Он был разбит еще повелением великого князя Ивана III в 1493 году, когда в пожаре выгорело все Заречье против Кремля, и государь приказал устроить там только сад, без жилых домов, дабы предостеречься от огня в городе впредь.

Уже в конце XIV века здесь, в районе Берсеневки, был монастырь под именем Никола Старый, что "на Болоте" - такое название получила эта топкая местность из-за постоянных разливов Москвы-реки и сильных дождей, которые превращали правобережную часть города в болото до постройки в 1786 году Водоотводного канала.

Видимо, с тех времен, от древнего монастыря и осталась на Берсеневке Никольская церковь - возможно даже, что она была прежде соборным храмом этой обители или одной из ее церквей. Церковь упоминается еще в 1475 году, когда была деревянной, а в 1625 году называлась "Великий чудотворец Никола за Берсеневой решеткой". А память о замосквореченском, или, как говорили в старину, зареченском монастыре Москва хранила долго - молва утверждала, что именно в него Иван Грозный заточил опального митрополита Филиппа. И будто со всей первопрестольной стекался на Болото народ и толпился у стен темницы мученика. На самом же деле митрополита держали под арестом в Богоявленском монастыре Китай-города, а предание о Берсеневке появилось из-за слухов о Малюте Скуратове. С его именем молва связывала соседние с церковью красные палаты - будто бы жил в них сам главный опричник, к которому мрачный дом перешел от того самого боярина Берсеня.

Древняя часть этих палат действительно относится к XVI веку, и возможно, что именно здесь происходили тайные и кровавые расправы над неугодными царю. В 1906 году при сооружении электрической станции здесь, неподалеку от будущего Дома на Набережной, были открыты старинные подземные помещения - настолько высокие, что в них могла поместиться лошадь, о чем свидетельствуют обнаруженные там кости. В мрачных подземельях были найдены и останки человека, и множество тисков, а вскоре рядом нашли серебряные монеты времени Грозного. Вероятно, это и были пыточные подземелья Малюты Скуратова, который жил где-то рядом. Однако в советское время могила опричника была обнаружена на противоположном берегу Москвы-реки, близ церкви Похвалы Богородицы, что оставило историкам новую загадку, - ведь в те времена умерших хоронили только в своих церковных приходах, а значит, Скуратов жил не на Берсеневке, а прямо напротив нее.

Так или иначе, но только Берсеневка в московской молве была тесно связана с Малютой Скуратовым. Еще одно предание гласит, что после Скуратова дом перешел к его зятю, Борису Годунову - царь был женат на дочери Малюты.

Лишь с середины XVII века дом и церковь на Берсеневке имеют доподлинно известную историю. В 1657 году из старых палат построил себе усадьбу думный дьяк Аверкий Кириллов, заведовавший царскими садами в Замоскворечье. Тогда же он выстроил заново и красавицу-церковь с главным престолом, освященным во имя Св.Троицы, и с Никольским приделом, которая стала его домовым храмом. В 1695 году, уже после гибели дьяка, на ее колокольне появился колокол в 1200 пудов, отлитый самим Иваном Моториным - 42 года спустя он вместе с сыном будет отливать в Кремле печально знаменитый Царь-Колокол.

Надолго растянулось строительство палат - работы еще велись и на рубеже XVII-XVIII столетий. Полагают, что в создании их окончательного вида принимал участие знаменитый М.Чоглоков, архитектор Сухаревой башни. Однако другая, более точная версия называет автором палат Ивана Зарудного - из-за сходства декора Берсеневских палат с элементами его Меншиковой башни, построенной позднее.

После смерти царя Федора Алексеевича Аверкий Кириллов встал на сторону Нарышкиных и попал в круг придворных лиц, которых замыслили погубить Милославские. И был дьяк убит вместе с Артамоном Матвеевым во время стрелецкого бунта 1682 года: его сбросили с Красного крыльца на землю, изрубили, и труп поволокли на Красную площадь с криками: "Расступитесь, думный едет!" Он был погребен здесь, на Берсеневке, в приходе своей домовой церкви.

Его сын Яков тоже сначала был думным дьяком, а потом постригся в монахи в Донской монастырь. Кирилловы много жертвовали на эту обитель - именно на их средства были сооружены монастырские красные стены с красивыми башнями.

С 1756 года дом на Берсеневке стал принадлежать казне: сначала здесь располагался сенатский архив, потом в нем жили сенатские курьеры, и дом именовался "Курьерским". В 60-х годах ХIХ века бывший дом Кирилловых был подарен правительством московскому Археологическому обществу, которое проводило в нем свои знаменитые публичные научные заседания.

Церковь же с середины XVIII века стала обыкновенной приходской. В 1812 году она пострадала от пожара - "обгорела" и отреставрированная, была вновь освящена в следующем году после изгнания Наполеона.

В конце 1920-х годов в бывших палатах думного дьяка разместилось общежитие строителей Дома на Набережной. А в 30-е годы в подвале под закрытой Никольской церковью были найдены старинные иконы и скелет девушки с косой и вплетенной лентой, замурованный в нишу. Увидеть страшную находку больше никому не удалось - когда открыли каменную плиту, прах вмиг рассыпался.

В 1930 году после закрытия замосквореченской церкви немедленно стали добиваться ее сноса: в тот же год уничтожили колокольню, поскольку она "затемняла" помещение соседних реставрационных мастерских. Причина же сноса была, разумеется, другой - о ликвидации церкви на Берсеневке особенно хлопотал пресловутый архитектор Борис Иофан, строивший в том месте целый архитектурный ансамбль - Дворец Советов и Дом на Набережной - как образец социалистического "дома-города" в стиле конструктивизма. По первоначальному проекту Дом должен был гармонировать с Кремлем и в замысле предполагался красно-розового цвета. Но судьба распорядилась иначе, и дом оказался мрачно-серым.

Трагедия Берсеневки продолжилась и в зловещем Доме на Набережной - пошла молва, что он был построен из кладбищенских плит с разоренных большевиками могил, и потому столь несчастно складывалась судьба его многочисленных жильцов. Это были в основном члены советского правительства, министры и их заместители, маршалы и адмиралы, на головы которых в 30-е годы обрушилась секира сталинских репрессий. Лишь единицы из них избежали казни и лагерей. Даже "покой" жителей дома вместо консьержек охраняли военные, а в маленьких подвалах-окошках первого этажа держали сторожевых собак.

Старинный Никольский храм начали разбирать - в таком соседстве с новым идеологическим центром советской столицы ему не было места. А потом строительство Дворца Советов было приостановлено, и храм чудом уцелел. В 1958 году в нем был открыт НИИ музееведения, а в 70-х годах началась его реставрация.

Богослужения в нем были возобновлены в 1992 году. На празднике Преображения того же года в церкви был отслужен молебен о мире в Абхазии. В настоящее время храм действует .

Церковь Николая Чудотворца, именуемая "Красный звон".
Фото из книги Н.А. Найденова "Москва. Соборы, монастыри и церкви". 1882-83гг.

Еще одна замечательная и очень древняя, но, к сожалению, закрытая Никольская церковь Москвы находится в Китай-городе (бывший Юшков переулок, в советское время - проезд Владимирова, а с 1992 года - Никольский пер.). Она называется "Красный звон", или "у красных колоколов" - от "красного", красивого звона своих колоколов. В старину была известная поговорка: "Хлеба-соли покушать, Красного звону матушки Москвы послушать", а китайгородская Никольская церковь, как Москва, славилась своими колоколами.

Церковь безусловно принадлежит к числу древнейших московских храмов. Раньше в ней был придел во имя св. Зосимы Соловецкого, и это навело исследователей на мысль, что эту церковь, столь близкую к Кремлю, основал сам митрополит Филипп в 1566 году - в память мирных дней своего пребывания в Соловецкой обители. И когда святитель попал в опалу, Иван Грозный в ярости приказал переосвятить китайгородский храм, который и переименовали в честь св. Николая Чудотворца. А когда митрополит Филипп был причислен к лику святых, и мощи его торжественно встретили в Москве, то во время очередного обновления храма в конце XVII века С.Г.Нарышкин, чтя память святителя, вновь устроил в Никольской церкви придел в честь соловецких святых Зосимы и Савватия.

Другая история гласит, что эта церковь появилась здесь еще в 1561 году, каменной, тщанием обыкновенного китайгородского купца Григория Твердикова, а некоторые и вовсе относят его жизнь к следующему, XVII столетию. Обычная путаница истории.

В XVII веке Никольская церковь называлась "что слывет у Красных колокольниц на Посольской улице" - здесь тогда размещался Посольский двор. Ее главный престол был освящен во имя Рождества Богородицы, и здесь находилась бесценная святыня - икона Одигитрии письма Симона Ушакова.

Этот храм был известен тем, что в нем, по легенде, была захоронена голова мятежника Алексея Соковнина - начальника Конюшенного приказа, который в 1697 году участвовал в заговоре сторонников царевны Софьи против Петра I и был за то казнен. Его родственники вытребовали останки, но тело власти отправили в "убогий дом", и была погребена с почестями только отсеченная голова.

В 1858 году неоднократно перестроенную к тому времени церковь разобрали совсем и старанием купца Полякова построили новый храм, доживший до нашего времени. Возможно, его архитектором был известный Н.И.Козловский, построивший храм Всех Скорбящих Радость в Калитниках, - он точно делал иконостас новой Никольской церкви.

И самая интересная страничка в истории Никольского храма связана с его "красными" колоколами. От старомосковского названия церкви произошла легенда, будто ее колокола на диво в Москве были покрашены красной краской, но это всего лишь вымысел: покрывать священные колокола краской было бы нелепо, тем более, что колокола на Руси иногда благолепно золотили. Они так и назывались - золоченые. А были еще царские - большие колокола, отлитые по высочайшему указу, или для главных церквей, звонившие в очень большие праздники. В Кремле, например, существовал еще один "царь-колокол" весом в тысячу пудов, в который ударяли редко, в случае смерти царя или патриарха, медленно и с расстановкой, три раза. Он был отлит уже в середине XVI века и находился в особом деревянном срубе, а потом был перелит с добавлением меди, назван "Праздничным" и помещен на Успенскую звонницу.

Кроме царских и золоченых, были еще пленные, ссыльные и лыковые колокола. Один из таких колоколов и находился в Никольской церкви. Пленными назывались колокола, взятые у противника на войне в качестве трофея. Ссыльными были опальные или те же пленные колокола, которые отправлялись на окраины страны: иногда одни, а иногда вместе с попавшими в опалу или плен людьми. Так, при царе Алексее Михайловиче в глухие русские провинции были сосланы многие поляки и литовцы и вместе с ними - их пленные колокола. Лыковыми назывались опальные колокола, сначала разбитые по указу, а потом перевязанные лыком (однако некоторые считают, что это были обычные колокола более простой отделки.)

В Никольской церкви был помещен один пленный колокол, взятый при царе Алексее Михайловиче во время войны с Польшей: 1575 года отливки, с изображением трех лилий и со старинной надписью на иностранном языке: "Вся надежда на колокол из Шена во Франции" - так представили ее перевод в виде рабочей гипотезы современные специалисты. Этому пленному колоколу "повезло" - он не был отправлен в какую-то далекую ссылку, а остался в стольном граде Москве, да еще на красивой центральной церкви. После же закрытия Никольского храма в 1927 году его передали в музей в село Коломенское.

Звон колоколов на Руси неизменно сопровождал все великие торжества, знаменовал и радостные, и печальные события. Колокольный звон созывал православный народ на церковную службу, а тех, кто не мог придти в храм, он побуждал к внутренней молитве. И согласно церковному уставу красным именовался звон колоколов на Страстной неделе. Здесь, в Никольской церкви, расположенной близко к Кремлю, все колокола были подобраны "в один тон, и звук от них был приятный", - писал один из далеких современников, слышавших ее звон. Посему эта церковь называлась еще "у хорошего звона".

В конце 1922 года Никольский храм был захвачен какой-то "Свободной трудовой церковью", в 1925 году предназначен к сносу, еще через два года закрыт, но чудом уцелел. Одно время в нем даже размещалась электроподстанция. На государственной охране церковь не состояла, и ее только включили в список объектов, предложенных к этой постановке.

У Святителя на Ильинке, или Несколько слов вослед разрушенной церкви Николы Большой Крест

В Степенной книге XVI в. церковь Николы Большой Крест упоминается как стоящая «вне града», то есть за городской стеной. А это могло быть только до 1534–1538 гг., когда строили Китайгородскую стену. Церковь Св. Николая Большой Крест, стояла в самом начале улицы Ильинки. В ней приводили к присяге – «крестному целованию» – граждан, имевших судебные тяжбы; в храме по обету его создателей был воздвигнут огромный крест со 156 частицами святых мощей. В 1680 г. архангелогородским купцом Филатьевым взамен старой была построена новая каменная церковь. Она славилась нарядным крыльцом, резьбой по камню, ажурными крестами на пятиглавии... Храм сверкал нарядным блестящим убранством с бледно-голубой окраской. Подклет служил в то же время и товарным складом. Никола Большой Крест был одним из наиболее известных и красивых церквей Москвы. О его убранстве можно судить по иконостасу, который ныне находится в Трапезной церкви Троице-Сергиевой лавры.

Церковь Николы Большой Крест (XVII в.) – разрушена

Церковь Введения (XVII в.) – разрушена

История храма Никола Большой Крест тесно связана с именем епископа Серафима (Звединского). Жизненный путь этого архиерея мы постараемся вкратце проследить, чтобы познакомить читателя с этим исповедником и новомучеником Российским. Владыка Серафим Звездинский родился в Москве в мае 1883 г. на Новоблагословенной улице в приходе единоверческого храма во имя Святой Троицы и Введения во храм Пресвятой Богородицы. Отец будущего владыки, обратившись в юные годы из беспоповцев-раскольников и оставив тайно своего родителя – начетчика беспоповской секты, Иоанн Звездинский стал ревностным проповедником среди своих заблудших братьев, призывая их присоединиться к Христовой Церкви. Он принял священный сан в Петербурге, женившись на дочери иерея Василия Славского.

Днем рождения владыки Серафима был день святителя Николая. Имя новорожденному было дано в честь святого дня, и именно милости св. Николая было поручено малое дитя, осиротевшее на третьем году жизни. Николай рос под наблюдением отца, доброй няни и старшей сестры. Его любимой игрушкой была кадильница. Однажды, во время Литургии, увидев своего отца, стоящего у Престола, мальчик вошел в алтарь через Царские Врата. В этом увидели указание Божие – дитя само будет священнослужителем и предстоятелем у Престола Божия.

Шли годы. Преуспевая в духовных науках, Николай отставал от своих одноклассников в математике. Молитвенно вздыхал он о помощи и был услышан – стал преуспевать, и впоследствии всегда был одним из первых учеников. Особенно усердно молился отрок своему небесному покровителю – святителю Николаю – о своем заветном желании: «Святителю отче Николае, помоги мне проповедовать Слово Божие как можно лучше, без тетрадей и книг, твоею помощию прославлять Господа и обращать людей ко Христу». Закончив Заиконоспасское училище, Николай продолжил учение в семинарии. В 1901 г. Господь посетил семинариста Своим чудным посещением. Вечером 25 января, в субботу, юноша не пошел со своими домашними ко всенощной, а решил просто погулять по улицам. Оказавшись у церкви Богоявления в Елохове, он несколько замедлил шаг и подумал, не зайти ли, но потом решил, что уже поздно. Вернувшись домой, он почувствовал под правой рукой точечную боль, как бы укус, после чего рука стала сильно болеть. За ужином он сказал об этом своим домашним, а утром уже не мог подняться с постели: начался сильный жар. Приглашенный доктор нашел у него лимфаденит (воспаление лимфатических узлов) и советовал сделать операцию. От операции отказались, и болезнь прогрессировала. Боли усилились до того, что Николай иногда впадал в обморочное состояние, метался, кричал. 7 февраля к ним в дом неожиданно пришел игумен Саровской пустыни отец Иерофей и посоветовал обратиться за помощью к покойному старцу Саровской пустыни иеросхимонаху Серафиму, который и после своей смерти очень многим помогал. Отец Иерофей обещал прислать изображение старца Серафима. «Бог даст, по молитвам старца сын ваш выздоровеет, не унывайте», – сказал, прощаясь, отец Иерофей.

Больному становилось все хуже; особенно плохо он почувствовал себя 10 февраля. Впоследствии он рассказывал, что было чувство, будто душа отделялась от тела. Вечером этого дня от отца Иерофея были получены книга с житием старца Серафима и его изображение на белой жести. Когда больной взял образок, то его поразили живые глаза саровского старца, добрые-предобрые. «Отче Серафиме, исцели меня!» – взмолился юноша. С трудом перекрестился он больной рукой, приложил образок к больному месту, и вдруг боль утихла. Немного погодя Николай забылся. Ему рассказывали, что ночью он садился на кровати, молился, что-то шептал, целовал образок, но сам он ничего этого не помнил. Николай очнулся только в 5 часов утра и почувствовал, что весь мокрый. Он попросил переменить белье. Все подумали сначала, что он просто вспотел, но когда зажгли свечу и посмотрели, то оказалось, что нарыв размером в кулак прорвался, и все вышло наружу. Николай был спасен. Теперь надо было залечить образовавшуюся рану. В первом порыве радости Звездинские хотели написать о совершившимся чуде отцу Иерофею, поблагодарить его за образок и попросить его отслужить в благодарность старцу Серафиму панихиду на его могилке. Но все это отложили, а потом забыли. Между тем рана, несмотря на старание доктора, не заживала, хотя прошло несколько месяцев. 14 июля отец Иоанн, наконец, послал в Саров телеграмму с сообщением об исцелении и просьбой отслужить панихиду. Вскоре пришел ответ, что панихида отслужена и чудо записано в летописи монастыря. После этого рана за несколько дней затянулась так, что от нее не осталось и следа. В благодарность за спасение сына отец Иоанн составил тропарь и кондак угоднику Божию преподобному Серафиму, чудотворцу.

Окончив семинарию одним из лучших учеников, Николай Звездинский поступил в Московскую Духовную академию. На третьем курсе его постигло большое горе – он потерял любимого отца, который скончался 6 января 1908 г. В эти тяжкие для юноши дни Господь утешил его, послав отца духовного, заменившего ему родителя. Близ Свято-Троицкой лавры в тихой Зосимовой пустыни жил затворник иеросхимонах Алексей. Старец всецело взял студента под свое руководство. Николай чувствовал, как силой молитвы святого затворника от него отошло все земное и сердце зажглось духовным огнем, явилось усердие к монашеской жизни. Вместе с двумя своими друзьями-студентами академии у раки преподобного Сергия он дал обет посвятить свою жизнь Богу и Его Святой Церкви, приняв монашеский сан. Один из них изменил клятвенному обещанию, увлекшись одною девицей, но перед самым венцом неожиданно упал мертвым. «Бог есть Бог Ревнитель, – отозвался ректор преосвященный Евдоким (Мещерский) в своем надгробном слове. – Юноша дал клятвенное обещание Богу обручить себя Ему, и Господь взял его к Себе прежде, чем он Ему изменил».

Николай был тверд в своем намерении посвятить жизнь Богу. Но враг не спал, нападая на него ночными страхованиями. Когда это не подействовало, он воспользовался молодой девицей, к которой Николай расположился сердцем. Прежде неприступная для его юношеской чистой любви, теперь она стала искать встречи с ним. Готовящийся к постригу молодой студент почувствовал в своем сердце расположение к ней, увлекся мыслью о земном счастье – но, призвав Бога на помощь, отверг это искушение и ускорил свои шаги к старцу-затворнику, который в своей затворнической келье благословил его не медлить с постригом. 25 сентября 1908 г. на всенощном бдении в академическом храме Покрова Пресвятой Богородицы ректором преосвященным Евдокимом был совершен постриг студента третьего курса Николая Звездинского. Лицо новопостриженного монаха сияло неземной светлостью. Преосвященный ректор, разумея вольнодумных и ненавидящих монашество профессоров и студентов, сказал: «Смотрите на его лицо и убедитесь в светлости монашеских подвигов и Божией благодати». Новопостриженный монах Серафим был отведен в Гефсиманский скит, где семь дней провел в молитве и посте в церкви во имя Успения Божией Матери, в устроенном на хорах пределе. В душе его точно пели ангелы, восхваляя Бога, точно он слышал небесную музыку. Но воин Христов не был оставлен врагом. Неожиданно ад подошел к его сердцу – страх, тоска, беспроглядный мрак, уныние одиночества... Затем раздался страшный грохот: рухнул храм, провалившись вниз; иконостас с грохотом рассыпался в щепки. Очнулся молодой монах – все стоит на месте, храм цел, тихий молитвенный полумрак наполняет его...

Чудов монастырь (XVI в.) в Кремле – разрушен в 1928 г.

На Казанскую икону Богородицы, 4 ноября, Серафим был посвящен в иеродиаконы. Как благодарно было его сердце, когда держал он в руках Вседержителя Вселенной, как преисполнялся благодатью Духа Святого, потребляя после Литургии Святые Тайны! В летний праздник Казанской Богородицы, 21 июля, он стал иеромонахом. В 1910 г. иеромонах Серафим окончил Духовную академию со степенью магистра богословия и, как горячий проповедник и ревнитель Православия, был оставлен преподавателем в Вифанской духовной семинарии. В семинарии он покорял сердца учащихся своим примером и словом, молился за каждого своего ученика, вынимал за каждого частицу на проскомидии. Это чувствовали юные студенты, сердца их воспламенялись желанием служить Богу, быть верными служителями Престола Божия до смерти, подобно наставнику. Но враг и здесь воздвиг козни против подвижника Христова. Захотев изменить доброе мнение о своем наставнике, он подослал к нему женщину высокого звания, необыкновенной красоты, которая тонкой лестью, под видом духовной расположенности, стала подкупать монаха-подвижника, задаривая его ценными подношениями и подарками. Но отец Серафим зорко глядел внутрь себя и не склонился на лесть, оградив себя затвором и молчанием.

Утешением в этих скорбях было посещение Чудова монастыря, где тихим светом сиял в то время кроткий, молитвенный архимандрит Арсений (Жадановский) – добрый пастырь многочисленного иноческого стада. В 1914 г. о. Серафим стал настоятелем Чудова монастыря, а архимандрит Арсений – епископом Серпуховским. Чудовская братия и прихожане полюбили своего нового настоятеля. Владыка Арсений видел в нем верного помощника, сомолитвенника и друга, братия – доброго управителя и высокий образец монашеского жития, прихожане – утешителя, наставника, учителя. 1917 год грянул как гром с небес, а через год Чудов опустел. Отец Серафим запечатал мощи святителя Алексея настоятельской печатью и ушел из обители одним из последних. Незадолго до разорения монастыря, в июле 1918 г., архимандриту Серафиму было два видения. В Благовещенском приделе, в понедельник, во время проскомидии за ранней литургией, которую совершал владыка Арсений, о. Серафим стоял у жертвенника. Вдруг в алтарь вошел большой и сильный кабан, хрюкая и косясь на владыку Арсения и о. Серафима, и с ревом стал рыть горнее место. Второе видение видел отец Серафим из окон своих покоев – черный, как бы в трико, бес лез в окно Патриаршей ризницы...

Братию перевели в Новоспасский монастырь, но помещения не дали. Отцы поселились в Серафимо-Знаменском скиту женской Покровской общины, под заботливым уходом матушки игуменьи Фамари. Литургию служили ежедневно. В октябре 1919 г. патриарх Тихон вызвал к себе о. Серафима. « Ты мне нужен, – сказал патриарх и назначил его епископом Дмитровским. – Как ты думаешь, даром ли кадят архиереи трижды по трижды? Нет, не даром. За многие труды и подвиги, за исповеднически верно хранимую веру. Иди путем апостольским. Ничем не смущайся, неудобств не бойся, все претерпи», – наставлял патриарх Тихон нового архиерея. Свою Дмитровскую паству владыка окормлял усердно, был всем доступен, знал каждый дом. Тихо и мирно жили дмитровцы, согретые его любовью и молитвой...

В ноябре 1922 г. владыка был заключен на Лубянке. Один Господь утешал святителя в глубоком подземелье. Ничего не вкушая девять дней, он укреплял свою душу и тело Святыми Тайнами. Затем его перевели в Бутырки. Страдания его здесь были подобны тем, что претерпевали мученики первых христианских веков. Тело его, изъеденное вшами, покрылось струпьями. Сердце ослабело, начались частые сердечные приступы. Но Господь хранил святителя для Церкви и любимой паствы, которая со слезами молилась за него. Владыку поместили в больницу. Передачи заключенному были столь обильными, что ими питалось множество заключенных. Святитель не переставал улавливать души любовью Христовой. Люди, десятки лет не приступавшие к Святым Тайнам, соединялись вновь с Господом, исповедуя свои грехи. После пяти месяцев заключения о. Серафим пошел по этапу в Зырянский край. Скромное село Визинга приняло его в свои пределы. Устроили домовую церковь. Ежедневная уставная служба занимала все свободное время. Святитель-изгнанник предавался молитве. «Только здесь, в спасительном изгнании, узнал я, что такое уединение и молитва», – писал он своему другу владыке Арсению. Через два года последовало освобождение, но оно было омрачено смертью патриарха Тихона. Вернувшись в Москву, владыка поселился в Аносиной пустыни. Молитва успокаивала душу архипастыря. Летом 1926 г. он снова высылается из Москвы и Московской области. О. Серафим едет в Дивеево. Но боязливая игуменья не сразу позволила столь известному святителю совершать богослужения в обители. Долго страдал владыка; наконец, своим смирением и молитвою склонил матушку исполнить его прошение. В подвальной церкви иконы Божией Матери «Утоли мои печали» Преосвященный Серафим стал ежедневно совершать литургию, молясь за обитель и за свою осиротевшую паству. После литургии проходил по канавке, приняв сердцем правило преподобного Серафима – полтораста молитв «Богородице, Дево, радуйся» ежедневно. А 9 ноября 1927 г. владыка был снова арестован. Арзамас, Нижний Новгород, Москва, Меленки, Казахстан, Пенза, Саратов, Уральск... В Уральске тяжелая малярия чуть не лишила его жизни. Потом его перебросили в Сибирь, на 60-градусные морозы... 11 июня 1937 г. владыка Серафим был арестован в последний раз. 23 августа 1937 г. «тройка» НКВД по Омской области приговорила Звездинского Н.И. по статье 58-10-11 УК РСФСР к расстрелу. Через три дня приговор был приведен в исполнение. Известно, что владыка Серафим похоронен в Омске, в братской могиле, на месте которой теперь стоит жилой дом. Сегодня он святой нашей Церкви и молится за нас у престола Всевышнего в сонме новомучеников в земле Российской просиявших.

Возвращаясь к делу Звездинского, состряпанному в НКВД, нужно заметить, что в нем хранится история неудавшегося ухода в подполье общины храма Никола Большой Крест. Это был тот самый храм, где до ареста служил протоиерей Валентин Свенцицкий, куда он прислал свое последнее письмо, благословляя своих духовных чад не уходить в подполье, но стать членами Церкви, возглавлявшейся м. Сергием. Отец Валентин (1882–1931) был по-своему замечательным человеком и прекрасным пастырем-исповедником, много пострадавший от безбожной власти. Для того, чтобы хоть в малой степени дать возможность читателю проникнуться обаянием его слова, приведем отрывок из одной проповеди, произнесенной о. Валентином в 1920-х гг., в страшную пору гонения на Русскую Церковь. «...Церковные недостатки – это явление не нашего времени, они были всегда. Достаточно вспомнить слова святого Григория Богослова, который говорил: “Погибла вера в Бога”. Достаточно вспомнить слова святого Иоанна Златоуста, который в беседе на Послания к Коринфянам говорил: “У нас в Церкви осталось много лишь хороших воспоминаний, что и раньше, и ныне собирались для песнопений, но раньше, когда собирались для песнопений, было единомыслие, но теперь едва ли найдешь хотя бы одного человека, который был бы твоим единомышленником”. Ведь это все говорилось тогда, когда еще были живы некоторые отцы Никейского Собора, когда только что почил Афанасий Великий, когда были еще живы Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст. Но что это значит? Это значит только то, что Церковь земная имеет много недостатков, которые есть результат слабостей и немощей человеческих. Могут ли поколебать святость Церкви прегрешения отдельных людей? Какой соблазн, какое величайшее неразумие говорить, что я ухожу из Церкви, потому что встретился с недостойным пастырем, что я не буду больше веровать в Церковь, потому что пришлось пережить тяжкое личное впечатление от того или иного носителя благодати. Святость Церкви не в этом заключается – она заключается в таинствах, в святости благодати Божией, во всем том добром, что сия благодать сделала с душами человеческими; она заключается в том сонме святых, которые спасены сей благодатию, она заключается в каждом истинно добром движении нашей души. Это светлое и святое составляет святость Церкви. А грехи наши – болезни наши, они есть немощи греховные, которые мы омываем и очищаем в этой Святой Церкви Христовой. Вот потому как в личной нашей жизни да не смущает нас лукавая мысль о ненужности наших трудов, когда мы чувствуем немощь грехов наших, так да не смущается в нас и наша вера в святость Церкви, когда мы видим те или иные недостатки в земной Церкви. Наше сознание грехов не уныние должно вызывать в нас, а лишь еще большее и большее старание совершать работу Господню. Сознание недостатков церковной жизни должно влечь за собою не отхождение от Святой Церкви, а еще большую к ней любовь и желание служить на пользу церковную».

Дело епископа Серафима хранит следы неоднозначной реакции прихожан на послание о. Валентина. Кое-то из них даже ушел из храма. Обращает на себя внимание, что среди арестованных чад о. Валентина нет, кроме сестры его жены. Не ясно, оставались ли те из них, кто послушался своего духовного отца, в храме Никола Большой Крест или аресты были более четко выборочными, чем это нам представляется. В той мере, в какой мы можем судить по материалам дела, в начале 1932 г. в общине Никола Большой Крест не заметно тенденции к принятию декларации м. Сергия – напротив, она является одной из самых активных непоминающих. Возможно даже, что приход воспринимал себя некоторым московским центром Православной Церкви. В частности, они принимали паломников из других городов, приезжавших исповедаться и причаститься. Например, из города Козлова к ним приезжали группы человек по 12, которых в обстановке, близкой к черезвычайному положению, устраивали в Москве на ночь. Возможно, все это сказалось на отношении к ним ОГПУ.

Храм Николая Чудотворца Большой Крест незадолго до разрушения

Осенью 1931 г., еще ранее приговора А.Ф. Лосеву, храм Никола Большой Крест закрыли. За несколько месяцев до этого, предвидя закрытие храма, его община и настоятель, свящ. Михаил Любимов, делали попытки найти формы продолжения литургической жизни. Как быть дальше? Православная община обязательно должна существовать, считал о. Михаил; «...ни в коем случае нельзя допустить, чтобы верующие признавали Сергианскую церковь, т. к. это ведет к некоторому примирению с существующим строем...» Приход храма Никола Большой Крест поддерживал постоянное общение с другими московскими храмами, не поминавшими м. Сергия: Сербским подворьем (храм Кира и Иоанна на Солянке), Никола Кленики на Маросейке, Никола Котельники, Никола Подкопай. После закрытия церкви Никола Большой Крест о. Михаил предложил своим прихожанам причащаться в одной из перечисленных церквей. Понимая неизбежность ухода в подполье, прихожане были озабочены проблемой сохранения себя в Церкви, а значит, епископского окормления. «...Те, кто суть народ Божий и суть Христовы, те – с епископом», – писал свмч. Игнатий Богоносец. Как близко стало теперь самосознание Церкви первых веков! Погруженные в атмосферу богоненавистничества, и священники, и миряне, поставленные перед необходимостью выбора, с необычайной отчетливостью осознавали свою причастность именно ко Христу и к Церкви Христовой. Они ищут этого единения во Христе друг с другом, настойчиво ищут восполнения этого единения в своих духовных предстоятелях – епископах. Повсеместно и священники, и миряне – представители общин – едут и едут к своим, ставшим общецерковными, архиереям. Храм же был снесен в 1933 г. Прихожане перешли в церковь Сербского подворья на Солянке...